Победа Талибана в Афганистане и влияние этого события на Кавказ – это стало главной темой панельной дискуссии, инициированной Фондом Рондели. Во время вебинара модератор конференции представитель «Фонда стратегических и международных исследований» Александр Квахадзе и старший научный сотрудник МГИМО Ахмет Ярлыкапов обсудили религиозные и политические аспекты, связанные с деятельностью Талибана.
Что такое Талибан
«Талибан – это религиозно-политическое движение и его можно назвать даже исламистским, но есть очень много мифов, связанных с ним. Во-первых, корни движения уходят еще в колониальные времена – к антиколониальному движению «Деобанди», которой представляло собой очень интересное явление в ханафизме. «Деобанди» известно своим крайне консервативным и даже фундаменталистким подходом. То есть, оно направлено на очищение ханафизма от наслоений. И поскольку это ханафизм, то в плане вероубеждений миф о том, что Талибан – это салафитское или джахадисткое движение, конечно, полностью не соответствует действительности.
Другой миф, который также не соответствует реальности, что это чисто пуштунское движение. Нет, конечно, оно уже давно вышло за этнические пределы. Еще один миф, что Талибан – это монолитное движение, которого нужно бояться, которое придет и всех победит. На самом деле – нет, это разнообразное движение, и то, что там имеются разнообразные фракции, это в том числе и способствовало тому, что Талибан смог прийти к власти в Афганистане. Его разнообразие как раз способствовало тому, что Талибан смог договориться с разными группами и течениями. Единственное движение, с которым Талибану не удалось договориться, – это «Исламское государство» (ИГИЛ)».
Чем отличается Талибан от духовных управлений Северного Кавказа
«Подавляющее большинство мусульман на постсоветском пространстве – это как раз ханафиты-матуридиты, и победа талибов в Афганистане, конечно, отразится на постсоветском пространстве. Тут есть еще одна особенность. Мусульмане Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии, Татарстана или Башкортостана, нескольких регионов Грузии и Азербайджана, да они тоже ханафиты-матуридиты, но особенность в том, что талибы основываются на наследии «Деобанди», а это – фундаменталистская школа. Да, она тоже ханафитская и матуридитская, и в каких-то принципиальных моментах они очень не сходятся с салафитами, очень серьезно спорят с ними. Но, тем не менее, у талибов – фундаменталистский ханафизм. И на нашем постсоветском пространстве он тоже – как оппозиция нашим духовным управлениям.
Сейчас на нашем общем пространстве происходит радикализация ханафитов, и шафиитов тоже. То есть, люди остаются ханафитами и шафиитами, они не переходят в салафизм, но при этом выступают очень резко против тех самых народных обычаев, против которых выступала и школа «Деобанди». В этом плане, конечно, для наших традиционных ханафитов и шафиитов это очень плохая новость, поскольку у нас есть большая доля людей, которые остаются ханафитами и, с точки зрения наших государств, остаются «традиционными» мусульманами, но при этом по многим позициям они становятся на сторону тех самых фундаменталистов салафитов. И в этом смысле такая актуализация темы Талибана и выход этой темы за пределы Афганистана – это очень серьезный вызов».
Реакция на Кавказе на приход Талибана
«На Кавказе, да и вообще на всем постсоветском пространстве было какое-то явное воодушевление победой Талибана. Причем, эта реакция явно преобладала. И что интересно, не только фундаментально и радикалистски настроенные мусульмане реагировали подобным образом, но и, казалось бы, вполне традиционные мусульмане. И это тоже очень серьезный повод для размышления».
Может ли талибский Афганистан стать магнитом для кавказских мусульман
«Для кавказцев Афганистан и конкретно Вазиристан был магнитом. Для небольшой группы, но был. Но после победы Талибана мы видим, что какого-то серьезного перенаправления потоков не случилось. Мы не видим того, чтобы люди ринулись в Афганистан или использовали его как хаб, как это было, например, с Турцией. Афганистан и конкретно Талибан все-таки находятся немного в стороне.
Афганистан обладает рядом недостатков: во-первых, это страна на отшибе, в которой неразвита инфраструктура, что крайне важно для современных радикальных элементов. Поэтому сейчас он может служить исключительно местом для «отсидки». Кроме того, у талибов есть серьезный недостаток с точки зрения радикального мейнстрима – это то, что талибы являются сугубо локальным проектом. То есть, они не ставят перед собой никаких глобальных проектов. То, что случилось в первый приход к власти талибов – это атака на Америку, последовавшее после этого возмездие и т. д. – все это для талибов сыграло роль условной прививки против подобных авантюр. Не даром сейчас Талибан старается договариваться и вести себя респектабельно, насколько это возможно. Поэтому, да, Афганистан может привлечь каких-то радикальных людей, но исключительно для того, чтобы отсидеться там. Но для роли глобального хаба и, тем более, для роли какого-то глобального центра, мне кажется, пока не дотягивает».
Взаимоотношения между Талибаном и ИГИЛ
«Это непримиримые движения. Например, в Афганистане большинство салафитов выступает против ИГИЛ. Если мы посмотрим на выступления салафитских лидеров Афганистана. У салафитов очень четкая позиция – попытаться договориться с талибами. И, кстати, эти попытки очень успешные. Поэтому салафиты сегодня говорят, что им не по пути с ИГИЛ, и это движение является для них таким же враждебным, как для талибов. Поэтому здесь четко и ясно, что ИГИЛ для талибов – враг. И в среднесрочной перспективе это не изменится. И это, в принципе, неплохая новость и для Центральной Азии, и для Кавказа».
О возможной экспансии Талибана на постсоветское пространство
«Такую угрозу не стоит преувеличивать, с одной стороны, а с другой – ее надо иметь в виду и понимать, что подобного рода движения будут существовать. Эти движения есть – это факт. Но для Кавказа хорошая новость заключается в том, что каких-то организованных групп там нет.
Здесь, правда, очень большую опасность представляет то, что ни одну опасность невозможно физически контролировать, а именно – влияние второго пришествия Талибана на мусульманское пространство Кавказа. Здесь кроется некий «вдохновляющий» пример Талибана. И это как раз-таки еще один момент, который стоит иметь в виду. И хорошо бы за всем этим следить и иметь в виду динамику событий. Эти события только-только произошли, и мы не видим пока каких-то серьезных последствий, которые накапливаются. Но вот это нефизическое последствие может быть все-таки серьезным».
