— Есть ли шанс, что Грузия окажется во всей этой истории вместе с Украиной?
— Начнем с того, как Украина оказалась в этом положении. Если мы перемотаем на месяц назад, то можем сказать, что европейской перспективы у Украины не было. Исходя из состояния реформ, коррупции и прочего. Но тектонические сдвиги, произошедшие на контингенте, и безумный шаг Путина – это красные линии, и границ между Украиной и Европой уже реально не существует. Все поменялось в одну ночь. Ко всему добавилось хорошая работа Зеленского и украинской дипломатии, чувство момента, которое Зеленский вместе с западными партнерами очень хорошо уловил. И сейчас мы видим, что Европарламент принимает резолюцию, открывающую Украине европейские перспективы. Это не значит, что завтра или послезавтра она станет членом ЕС, но, по большому счету, членство будет зависеть уже от нее. Это будет примерно тем же, что и принятая в 2008 году на Бухарестском саммите известная запись о Грузии и Украине, за которую мы хотим ухватиться.
Был ли шанс, что Грузия окажется в этой резолюции [Европарламента] вместе с Украиной? В резолюцию Грузия в целом оказывается в пространстве «Восточного партнерства». И если не ошибаюсь, есть 30 статья, где будет записано, что странам «Восточного партнерства», особенно Молдове, ЕС в будущем поможет избежать российской угрозы.
Но уже сложно, почти невозможно представить, что в статью 31, где вырисовываются европейские перспективы и говорится о начале переговоров по вхождению Украины в ускоренном порядке на основе статьи 29, попадет и Грузия. Элементарно, потому что Грузия уже сбилась, к сожалению, с европейского и западного пути. Я имею в виду правительство, которое в последние месяцы и особенно в последние дни доказало это своей политикой.
Несмотря на все это, наверное, был шанс попасть в эту резолюцию, если бы власти Грузии пытались поддерживать соответствующую коммуникацию с европейскими структурами. И как минимум высказали желание, что хотят туда попасть и обещают выполнить обязательства, которые она не выполняет. А также готовы серьезнее поддержать Украину.
Все очень быстро меняется. Если Грузия официально не откажется от евроатлантического пути, то какую-то пользу из всего этого она сможет вынести. Получится примерно так, что Украина получит золотую медаль, а Грузия может достаться какая-нибудь бронзовая.
— В ситуации, когда Грузия всегда была отличницей в плане реформ, а Украина отставала…
— Точно! Мы не должны забывать, если сравнивать Украину и Грузию в плане готовности к членству и реформ, что пока Грузия впереди по многим компонентам. Мы, к сожалению, очень отстали в компоненте демократии от Украины, Молдовы и Армении. Это самая слабая точка, которая сегодня есть у Грузии. И второе – как люди познаются в беде, так и страны. К сожалению, Грузия не сделала этот выбор, и я не имею в виду население. Но решение страны определяют власти. И власти не встали там, где должны был встать как друзья. В данном случае – рядом с Украиной.
Все просто: если мы идем в Европу и на Запад, то мы должны следовать по их пути. Грузия не стала идти ни за одной цивилизованной страной. Она последовала за Россией, Беларусью. Соответственно, мы видим последствия, которые оказались очень тяжелыми для всех нас, в том числе для меня. Потому что у Грузии были хорошие стартовые условия, чтобы, если окно возможностей откроется, воспользоваться им. Сейчас оно приоткрыто, хотя очень скоро закроется. А мы не стоим даже рядом с этим окном.
— Мы видим активность президента Саломе Зурабишвили на фоне пассивности грузинского правительства. В правильном ли направление движется президент?
— В правильном, но здесь – вопрос времени. Во-первых, она несколько опоздала, и если бы Зурабишвили раньше сделала все эти шаги, было бы лучше. Но лучше поздно, чем никогда. И сейчас она в Брюсселе, встречается с президентом Евросовета и другими лидерами. Это неплохо. Но акцентировать внимание важно на Европарламенте, который принимает резолюцию. И к сожалению, именно там главные игроки в политике, как, например, Народная партия Европы, консерваторы, либералы. С их лидерами власти, можно сказать, в ссоре.
Активность Зурабишвили хороша, но она не представляет исполнительную власть Грузии. Она – президент, но в реальности – символичный лидер. Соответственно, ее активность не принесет тех результатов, которые принесла бы активность правительства. Это примерно то же самое, как если бы президент Германии активничал в плане налаживания германо-американских отношений, в то время как канцлер был бы пассивен.
— Несколько месяцев назад власти Грузии настроили против себя европарламентариев. Повлияла ли их критика?
— Я хорошо знаю европарламентариев, которые принимают решения. Они способны забыть личные обиды, когда наступают геополитически важные моменты. То, что Грузия делала такие оскорбительные заявления, более того, обманула и кинула Запад… Но из-за такого Грузию не накажут и ее перспективы не пострадают, будь проблема только в этом. Дело в том, что политика властей уже четко не прозападная, что связывает руки тем партнерам, которых и так осталось мало, которые могут сделать что-то полезное для Грузии, поставив ее в один ряд с Украиной.
Украина борется за свою страну и людей, и за будущее Европы. И Европа это видит. Но где здесь Грузия? В лучшем случае она пытается спрятаться, а в худшем – занять сторону России. Когда мы не закрываем воздушное пространство, в то время как не осталось страны, которая бы этого не сделала, это говорит о политике, способствующей России, а не мешающей ей. Она даже не нейтральная. Личные обиды западные партнеры бы забыли, но проблемы глубже, и они – в политике.
