«Попытка обезопасить себя в условиях наступления украинской армии»
Тему проведения «референдумов о присоединении к России» захваченных регионов Украины стали обсуждать еще весной, вскоре после признания Москвой независимости сепаратистских ДНР и ЛНР и начала российского вторжения в Украину. Вопрос вновь появился в повестке дня после того, как в начале осени ВСУ перешли в контрнаступление сначала в Херсонской, а затем и в Харьковской области – последняя в итоге почти целиком вернулась под контроль Киева.
Объявления о референдумах пришли одно за другим вечером 19 сентября почти по одному сценарию. Заявления были оформлены как обращения «общественных палат» самопровозглашенных ЛНР и ДНР. Сначала немедленно провести референдум о признании региона субъектом России потребовали в Луганске, буквально через час – в Донецке. На следующее утро на захваченных территориях Херсонской и Запорожской областей представители оккупационных администраций Владимир Сальдо и Евгений Балицкий также объявили о срочной подготовке «референдумов». Во всех четырех регионах их планируют провести уже в эти выходные.
Эксперты связывают поспешное объявление о «референдумах» с неудачами российской армии. Грузинский конфликтолог Паата Закареишвили считает, что механизм присоединения оккупированных украинских территорий к России – это попытка Москвы обезопасить себя в условиях наступления ВСУ.
«Это решение явно принято в истерике. И хотя российские официальные лица старались держать спокойную мину, как будто все в порядке, но по всему видно, что они не ожидали такого наступления. И соответственно, они решили как-то политически обезопасить [себя на фоне] наступления украинских войск, признав эти территории российскими и угрожая тем, что в случае нападения на уже признанные и ставшие уже российскими территории, будет угроза для применения более серьезного вооружения, в том числе ядерного. На этом фоне они ищут больше не правовое обоснование использования ядерного оружия, а обоснования, чтобы шантажировать Запад. После ШОСа (саммит Шанхайской организации сотрудничества, — прим. ред.) и Китай и Индия, скорее всего, не были довольны действиями России, и Россия пошла на опережение, чтобы хоть что-то успеть сейчас».
Гуманитарная концепция Кремля: придет ли Путин «защищать» русскоязычных
Эксперты американского Института изучения войны (ISW) также напрямую связывают происходящее с ситуацией на поле боя. По их мнению, срочное обсуждение «референдумов» указывает на то, что украинское наступление вызвало панику как у подконтрольных России сил в Донбассе, так и у некоторых кремлевских чиновников.
«Не исключено, что у российского руководства заканчиваются способы остановить украинские силы, которые продвигаются через реку Оскол и приближаются к Луганской области. Кремль может полагать, что частичная аннексия может привести к вербовке дополнительных сил как внутри России, так и с недавно аннексированной украинской территории», — полагают в ISW.
Бывший посол Грузии в Великобритании Георгий Бадридзе также отмечает, что проведение «референдума» может служить механизмом шантажа Запада, чтобы тот перестал оказывать поддержку Украине.
«Это реакция на поражение, которое уже совершенно очевидно и которое российская пропаганда скрывать уже не может. Это признак слабости на поле боя. Он рассчитан на то, чтобы объявить сейчас Донецкую и Луганскую, а также другие оккупированные территории Российской Федерацией, что якобы усложнит поддержку Украины Западом оружием и другими способами. Это механизм устрашения».
Стоит отметить, что именно по схеме с «референдумом» в 2014 году было юридически оформлено «присоединение» Крыма к России. Мировое сообщество расценивает произошедшее как аннексию суверенной территории Украины и по-прежнему считает полуостров украинским.
«В Абхазии и Южной Осетии такой повестки пока нет»
«Референдумы», как часть геополитического спектакля, использовались Москвой не раз. Очередной такой проект Кремль поставил на паузу, решив использовать его в «нужный момент». Речь идет о референдуме в самопровозглашенной Южной Осетии, де-факто власти которой неоднократно заявляли о желании присоединиться к РФ. Впрочем, эксперты считают: в нынешних условиях вряд ли стоит ожидать референдумов на оккупированных территориях Грузии.
«Россия счастлива, что в Грузии сейчас находятся их марионетки в лице «Грузинской мечты» и они не хотят портить отношения с таким режимом. Даже Армения проявляет какие-то недовольства по поводу российской политики, а Грузия – молчит. И на этом фоне России не выгодны какие-то правовые движения в Абхазии и Южной Осетии. Даже во время предвыборной кампании Бибилов использовал вариант референдума по поводу присоединения к России, и как только он проиграл выборы, Россия эту тему прикрыла, не нужно им было это сейчас. Они по-другому будут использовать эту тему, как в течении 2-3 дней решили провести референдум в Донецке и Луганске, нечто подобное будет и по отношению к Южной Осетии», – считает Паата Закареишвили.
При этом в Цхинвали и Сухуми по-разному смотрят на идею присоединения к России. В Южной Осетии этот вопрос впервые был вынесен на референдум еще в 1992 году. В бюллетенях тогда было два вопроса: о провозглашении государственной независимости и воссоединении с Россией.
На последних т. н. президентских выборах 2022 года эта тема вновь стала актуальной. Де-факто лидер Анатолий Бибилов даже назначил дату проведения референдума – 17 июля. Но Бибилов выборы проиграл, а новоизбранный лидер Алан Гаглоев высказал сомнения по поводу того, что «тот исторический момент, когда необходимо издавать указ о назначении референдума и форсировать его проведение», наступил именно сейчас. Позже в Цхинвали под одобрение Москвы заявили: «формулировка референдума некорректна и подлежит пересмотру». Плебисцит был отменен.
При этом Гаглоев подписал новый указ – «О путях дальнейшей интеграции Республики Южная Осетия и Российской Федерации». Он предписывает «безотлагательно провести с российской стороной консультации по всему комплексу вопросов, связанных с дальнейшей интеграцией». А референдум будет проведен только после их завершения. Позже в администрации де-факто президента сообщили: работа над проведением референдума начнется «с чистого листа».
Питер Померанцев: россияне хотят втянуть всех в свой грубый эмоциональный ад
По мнению Георгия Бадридзе, все эти годы тема плебисцита использовалась лишь как механизм устрашения официального Тбилиси. Технически его проведение возможно, однако, по мнению эксперта, к этому варианту Москва прибегнет в крайнем случае.
«Последнюю такую попытку прежнего де-факто президента Москва отвергла. Что будет в дальнейшем, сказать не могу, но этот вариант рассматривается в Москве как самый крайний, потому что после этого механизма воздействия на грузинское руководство вообще не останется. России аннексия этих территорий посредством референдума особо ничего не даст в плане взаимоотношений с Тбилиси, даже если в Грузию придет откровенно пророссийская власть».
Совсем иначе обстоят дела в Абхазии. В этом регионе вопрос проведении референдума о присоединении к России даже не стоит. Более того, любые попытки форсировать интеграцию с РФ встречают критику и сопротивление.
«В Абхазии эта тема не популярна. В Абхазии, если вдруг кто-то захочет провести референдум, я думаю, Россия столкнется с большим процентом противостояния», – говорит конфликтолог Паата Закареишвили.
Еще в конце марта, сразу после заявления де-факто Цхинвали о намерении провести референдум, абхазский лидер Аслан Бжания, поприветствовав это решение, подчеркнул, что «суверенная независимая Абхазия выстраивает и будет продолжать выстраивать с братской союзнической Россией отношения в строгом соответствии с Договором от 24 ноября 2014 года».
О невозможности вхождения региона в состав России тогда заявил и де-факто секретарь Совбеза Сергей Шамба. По его словам, «Конституция и законодательство не позволяют это сделать», добавив, что «таких настроений нет в обществе».
Эксперт Георгий Бадридзе отмечает: сама идея референдума о присоединении Абхазии к России в ближайшем будущем не имеет перспектив.
Материал подготовлен в рамках проекта, реализуемого при поддержке МИД Чешской Республики и посольства Чешской Республики в Грузии.
