История одной семьи, чудом пережившей Холокост, вышла в Германии на большой экран. Это трагические воспоминая о детстве, украденном нацистами.»То, что Бога нет, я осознала, когда мне было шесть лет», — делится своими переживаниями Элизабет Шайдербауэр (Elisabeth Scheiderbauer). На дворе 1943 год: девочка лежит в багажном отделении вагона поезда, который увозит ее вместе с мамой и старшей сестрой из родного города — Вены — в гетто Терезиенштадт в Чехословакию. У Элизабет — воспаление легких. На перроне вокзала дедушка провожает их с букетом цветом. «Это была совершенно абсурдная идея», вспоминает об этом сегодня Элизабет, но дедушка-протестант был уверен, что так положено, чтобы сохранить хоть кусочек нормальной жизни. Вместе со своей семьей Элизабет разделила судьбу многих евреев, которые были подвергнуты преследованиям в «третьем рейхе».
Вся семья оказалась в лагерях нацистов
Под натиском национал-социалистов, которые оказывали все большее давление на своего соседа, федеральный канцлер Австрии Курт Шушниг (Kurt Schuschnigg) 11 марта 1938 года объявил об отставке. Австрия была включена в состав нацистской Германии в качестве одной из земель 12 марта 1938 года и названа Восточной маркой (Остмарк). Последними словами Шушнига на посту канцлера стало напутствие: «Бог, храни Австрию».
Отец Элизабет по профессии был врачом. Старшая сестра Хельга Фельднер-Бузцтин полагает, что на тот момент их папа не видел угрозы, исходившей от национал-социализма. Мир рухнул для этой семьи, когда отца отправили подневольным рабочим в Бухенвальд. В 1939 году отец вернулся «остриженный, трясущийся, исхудавший, напуганный», вспоминает Хельга о некогда статном мужчине. В течение двух дней он должен был покинуть страну. Мама купила ему билет на теплоход из Генуи на Кубу. Однако билет оказался фальшивым, такого рейса просто не было, а вместо отправки на корабле отца поджидала полиция. Он был арестован и позднее отправлен СС в концлагерь Аушвиц-Биркенау.
Маме и дочерям депортации сначала удалось избежать. Дело в том, что Хельга и Элизабет родились в так называемом смешанном браке; отец был евреем, а мать протестанткой, принявшей иудаизм в 1931 году. В нацистской Германии у тех, кто был наполовину евреем, прав было больше, чем у евреев. Однако на практике это мало меняло положение вещей. Хельгу выгнали из школы и заставили носить желтую нашивку в виде звезды Давида. Ее и сестру не раз забирали из дома, но каждый раз дедушке и маме удавалось вернуть детей домой, доказав, что девочки только наполовину еврейки.
1943 год стал переломным. Спасения ждать было больше неоткуда. Когда Хельге исполнилось 14 лет, пришла повестка о ее депортации. Ее мама добровольно отправилась вместе с дочерью и взяла с собой шестилетнюю Элизабет. «Моя мама была очень сильной женщиной», — вспоминает Хельга. И женщина была убеждена, что семья не имеет права жить лучше, чем дела обстояли у отца семейства.
Трагические годы в гетто Терезиенштадт
Гетто Терезиенштадт было расположено на территории, оккупированной Германией на севере от Праги. Нацисты создали гетто в северо-западной Чехославакии. Находившееся под управлением СС, для многих узников это гетто стало перевалочным пунктом на пути в лагеря смерти. Посетителям из других стран, например делегации Красного Креста, нацисты показывали «образцовое» гетто, где была даже детская площадка. «Я помню, как меня заставили качаться на качелях целый день, — вспоминает Элизабет. — Когда ушли посетители — исчезли и качели с детской площадки». Эту «образцовую жизнь» в лагере нацисты использовали в своих пропагандистских целях, говорит Хельга: «Посмотрите, Адольф Гитлер дарит евреям город, где они могут принимать участие в его управлении и прекрасно жить».
Только реальность выглядела совсем иначе. Хельга, Элизабет и их мама спали на соломенных матрасах, их одолевали вши и блохи. Еды практически не хватало. «Я плакала от голода», — говорит Элизабет. Дни проходили на принудительных работах, в унижениях и нарушении прав человек. Около 140 тысяч человек — мужчин, женщин и детей — попали в этот лагерь. Большинство из гетто были направлены в лагерь смерти Освенцим.
Имя Хельги трижды стояло в списках на дальнейшую депортацию, и только чудом ей удалось ее избежать. По словам ее младшей сестры, при этом она была не прочь сменить место, ведь «ее друзья тоже уже уехали, и она думала, что сможет тогда работать в Швейцарии или где-нибудь еще, где будет больше еды». Хельга осталась в гетто Терезиенштадт и выжила, совсем другая участь ждала 35 тысяч обитателей гетто. Один трагический эпизод навсегда врезался в ее память: вместе с другими детьми она стоит на берегу реки возле лагеря и сбрасывает в воду мертвые тела тех, кто не выдержал истощения и жутких условий лагерной жизни.
Кошмар остался в лагере, но антисемитизм сопровождал семью и дальше
Этот кошмар закончился 8 мая, когда Красная армия освободила лагерь. Семье Элизабет и Хельге чудом удалось выжить, и они хотели как можно скорее вернуться домой. «Мама всегда рассказывала, как прекрасна Вена, и я представляла себе это раем, но, когда мы вернулись в город, он оказался разбомбленным», — вспоминает Хельга. Про папу мама тоже часто вспоминала и делала из него настоящего героя, она и представить себе не могла, что он переживет Освенцим. Но папа вернулся — сломленный и травмированный.
«Ему снились кошмары, во сне он выкрикивал свой лагерный номер, выбитый татуировкой на теле», — вспоминает она. О пережитом в концлагере он никогда не рассказывал, только однажды проронил: «Я не убил себя только потому, что жил надеждой увидеть вас».
Национал-социализм остался в прошлом, но не антисемитизм. «Родители всегда говорили мне: «Никому не говори, что ты еврейка», — рассказывает Элизабет. Она застала еще послевоенные годы, когда на репетициях балета в Зальцбурге звучала песня Хорста Весселя (Horst-Wessel-Lied), которая считалась гимном НСДАП. Однажды на улице прохожий показал пальцем на девочку с темным цветом кожи и сказал: «Ее надо сжечь».
«Ненависть — это что-то совершенно непостижимое для меня», — говорит Элизабет. Она стала танцовщицей. Танец был ее ответом на тот ужас, который она пережила ребенком: «Когда мне становилось страшно, я начинала танцевать». Ее старшая сестра стала врачом, она умерла осенью 2024 года в возрасте 95 лет.
Австрийский кинорежиссер Роберт Хофферер (Robert Hofferer) снял историю сестер, это его вклад в сохранение памяти о самой страшной трагедии прошлого века. «Послание таково: несите воспоминания о жертвах Холокоста дальше и дальше. У этих воспоминаний не может быть срока годности. Свидетели этой трагедии имеют право быть услышанными и увиденными». Его фильм «Kreis der Wahrheit» (дословно «Круг правды») вышел на большой экран в Германии в ноябре этого года.
