Карл Шлёгель знает Россию как никто другой из немецких историков. «Прекрасное далеко» президента России Путина — в прошлом, заявил лауреат премии имени Герды Хенкель в интервью DW.В Дюссельдорфе в понедельник вечером, 25 ноября, прошло награждение престижной премией имени Герды Хенкель. Лауреат 2024 года — немецкий историк Карл Шлёгель (Karl Schlögel). Главной темой вечера в музее современного искусства К21, где раньше размещался земельный парламент, стала современная Россия, воюющая со своим соседом. Война в Украине, пройдя мрачный рубеж — 1000 дней, не отпускает умы ученых и широкой общественности, и на торжественной церемонии вручения премии ощущалась атмосфера бессилия. 76-летний лауреат не скрывал своего волнения и с дрожью в голосе говорил о России, в которой он не раз бывал, учился, занимался научной деятельностью, выступал с лекциями и делал свое любимое дело — «читал города и ландшафты, как тексты». Однако то, что происходит сейчас, оставляет глубокие раны. После получения престижной награды немецкий историк поделился с корреспонденткой DW своими впечатлениями.
DW: Мы поздравляем вас с этой престижной наградой. И только что у нас была возможность отведать ваше любимое блюдо — шпецле (учредители премии специально подготовили для гостей церемонии любимое блюдо лауреата). Вы же родом из Альгоя. А есть ли у вас любимое блюдо русской или украинской кухни?
Карл Шлёгель: Да, я люблю борщ. Меня всегда поражает, когда я бываю в Украине, какой превосходный борщ там готовят. И я не понимаю, почему в Берлине нет украинских ресторанов. Во многих ресторанах работают повара из Украины, но вот украинского ресторана нет. Я бы очень хотел, чтобы такие появились.
— В ходе вашего выступления на церемонии награждения было заметно, что вы до сих пор, даже спустя 1000 дней после начала войны в Украине, пребываете в шоке от происходящего. Вам теперь приходится пересматривать то, над чем вы работали десятилетиями?
— Нет, это не влияет на то, над чем я работал и о чем написаны мои книги. Я полагаю, что нам предстоит изучить разные аспекты по-новому, то, что до сегодняшнего дня не играло роли. Например, такие явления, как имперский центр и имперскую периферию, вопрос национального движения, вопрос империалистического характера, заложенного в той или иной культуре. И это не имеет никакого отношения к переписыванию истории, речь идет о ее новом прочтении. Как мы начали читать по-новому Канта, так мы по-новому читаем Пушкина или Достоевского. И на интеллектуальном уровне это будет чрезвычайно интересным и свежим подходом для открытия русской литературы.
— В своем выступлении вы сказали, что Владимир Путин запачкал всю русскую культуру войной…
— Он использует русскую культуру как защитный меч. Путин посылает Гергиева на гастроли с Симфоническим оркестром (Cимфонический оркестр Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева октябре совершил масштабный гастрольный тур по Китаю. До этого Валерий Гергиев и Симфонический оркестр Мариинского театра были в Турции и впервые выступили в древнем турецком городе Эфесе. — Ред.), где они исполняют русскую классику. Это попытка использовать русскую культуру как камуфляж для российской агрессии (полномастшабная война в Украине. — Ред.). Такие примеры имели место всегда. В истории были времена, когда годами нельзя было услышать Вагнера, Фуртвенглера — в странах, которые оккупировали нацисты. Так будет и сейчас. Невозможно просто слушать эту музыку. Сейчас мы одновременно с ней слышим звук ракет, и это останется надолго.
— Президент России Путин лишил вас радости от изучения России?
— Нет, я продолжу свою работу. У меня еще много планов. То, о чем я говорил во время своего выступления. Важно заниматься научным анализом и критикой путинизма. Сейчас многие воспринимают Россию как врага, но это еще не значит, что мы не должны заниматься научным анализом происходящих там процессов, политики репрессий и всего того, что собой представляет путинизм. И я думаю, эту задачу нам еще предстоит решать.
— Многие немецкие СМИ накануне вручение премии вышли с заголовками, цитируя вас: «Россия — враг». Но во время вашего выступления в Дюссельдорфе у меня сложилось впечатление, что вы оплакиваете хорошего друга. Вы же не видите в России врага, или все-таки…?
— Если у вас есть более подходящее для этого слова… Россия ведет войну. И это не только война Путина. Это российские солдаты, это российские ракеты, это российские инженеры, которые запускают эти ракеты для разрушения Украины. Поэтому об этом нужно говорить открыто. Российская Федерация, Россия ведет войну. Не только Путин. При этом я продолжаю верить в то, что есть и другая Россия. Культивированная, способная задуматься. И это неоспоримо. Как и то, что существует русская культура. Это факт. Но сейчас, когда мы говорим о войне, нужно говорить о том, что войну ведет Россия.
— У меня последний вопрос. Вам известно, что Путин любит историю и любит ее переписывать, говоря о воссоединении Германии, как об аннексии. У российского президента есть будущее? Или он во власти прошлого, поэтому и пытается инструментализировать историю?
— Он убегает в историю, потому что у него нет никаких представлений о будущем России. Это его проблема, это его рок. Он не знает, что представляет собой современная России, Россия, которая не является больше империей, а — настоящей Российской Федерацией, современной Россией 21-го века. Поэтому «прекрасное далеко» Путина — в истории. У него нет концепции для новой России. Путин — не историк, он придумывает ту историю, которая ему нужна.