Победа сирийской исламистской оппозиции и бегство в Россию президента Башара Асада поставили вопрос о сохранении двух российских военных баз в Сирии. Морской пункт в Тартусе наиболее ценен. Есть ли у РФ чем его заменить?Лишится ли Россия двух своих военных баз в Сирии после победы там повстанцев-исламистов и бегства президента Башара Асада в РФ? Этот вопрос открытый, быстрое решение не просматривается, считают опрошенные DW эксперты. Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков заявил в понедельник, 9 декабря, что говорить об этом «преждевременно». Российские СМИ сообщали, что пришедшие к власти в Сирии исламисты, во главе с суннитской радикальной группировкой «Хайят Тахрир аш-Шам», гарантировали Москве безопасность военных баз — морской в Тартусе и авиабазы в Хмеймиме.
«Пока заметна работа транспортной авиации в Хмеймиме, но не в той степени, чтобы можно было говорить о полноценной эвакуации», — говорит Густав Грессель (Gustav Gressel), бывший аналитик по вопросам безопасности Европейского совета по международным отношениям (ECFR). Он отметил, что российские корабли хоть и вышли на «маневры» в Средиземное море, но находятся недалеко от Тартуса. «Я думаю, что за кулисами Россия будет вести переговоры о сохранении баз, — полагает Грессель. — Если бы решили от них отказаться, была бы эвакуация».
Эксперт: Морская база в Тартусе важнее
Россия унаследовала базу морского флота в Тартусе, или пункт материально-технического обеспечения (ПМТО), как его формально называют, от СССР. Авиабаза в Хмеймиме появилась уже после того, как РФ в 2015 году вступила в войну в Сирии на стороне правительственных войск Асада. Австрийский военный историк, полковник Маркус Райснер (Markus Reisner) считает, что военно-морская база для России «стратегически важнее», поскольку дает возможность «проецировать силу в Средиземном море».
Британский политолог Марк Галеотти, автор книги «Войны Путина», считает, что обе базы «очень важны для российской активности в Средиземном море и Африке». «Интересно, как быстро они (Россия) попытались достичь договоренности с «Хайят Тахрир аш-Шам», — говорит Галеотти. — Еще на днях на саммите в Дохе министр иностранных дел России Сергей Лавров называл группировку «террористами», а уже на выходных их стали называть «повстанцами». По его словам, еще до падения режима Асада тон Москвы в адрес повстанцев-исламистов стал «гораздо более вежливым».
Что Москва может предложить повстанцам в Сирии?
«Россия, наверняка, надеется на сделку с «Хайят Тахрир аш-Шам», — говорит Галеотти. Но что Москва может им предложить? По его словам, повстанцев поддерживает Турция, но «они не хотят быть турецким прокси, им понадобятся союзники, какие-то отношения». «Россияне достаточно циничные и прагматичные, это может дать «Хайят Тахрир аш-Шам» шанс диверсифицировать зависимость от Анкары», — полагает Галеотти. В этой связи он напомнил, что у Москвы есть не только военное присутствие, но и тесные экономические связи с Сирией.
Бурчу Озчелик, экcперт по Ближнему Востоку в британском аналитическом центре RUSI, не уверена, что повстанцы быстро пойдут навстречу Москве. «В высшей степени сомнительно, что «Хайят Тахрир аш-Шам» будет торопиться с восприятием в роли союзника (президента Владимира) Путина или даст «зеленый свет» на долгосрочное военное присутствие России на средиземноморском побережье Сирии, — говорит Озчелик. — Особенно на фоне того, что Асад получил убежище на российской территории». Озчелик прогнозирует долгие переговоры, в ходе которых региональные игроки, Россия и Иран, «попытаются скорректировать свою внешнюю политику в отношении Сирии».
Куда российские военные уйдут из Сирии?
Если российским военным все же придется уходить из Сирии, то куда? «Хороших вариантов у них нет», — считает Марк Галеотти. По его словам, при Асаде Сирия сильно зависела от Москвы. Другой такой страны в регионе нет.
Среди возможных вариантов чаще всего упоминается Ливия, где Россия поддерживает контакты с генералом Халифой Хафтаром. На его стороневоевали бойцы ЧВК «Вагнер». В западной прессе были сообщения о намерениях России создать военно-морскую базу в Ливии. Речь может идти о пункте обслуживания в Тобруке, предполагает Маркус Райснер.
Марк Гелеотти считает, что этот вариант невозможно быстро реализовать, там нет готовой инфраструктуры — впрочем, как и идею с портом в Судане, на побережье Красного моря. Переговоры об этом ведутся не первый год.
Что касается авиабазы, то она, по словам Галеотти, потребует контроля территории. «Куда бы они ни пошли — в Ливию, Мали, Судан — у них не будет такой ситуации, как в Сирии», — уверен эксперт.
Ограниченные последствия для войны против Украины
Наконец, еще один обсуждаемый в мире вопрос — если Россия выведет своих военных из Сирии, что это будет означать для войны РФ против Украины? «Если откровенно — эффектом можно пренебречь», — считает Галеотти. По его словам, количество сил, которые РФ может перебросить из Сирии на украинский фронт, незначительное.
Густав Грессель отмечает, что с военной точки зрения, после падения режима Асада в Сирии «для Украины хороших новостей немного». По его словам, у России «нет возможности и желания открыть второй фронт, в то время как войну против Украины она ведет всеми средствами». «От ослабления Ирана Израилем Украина тоже не сможет ощутимо выиграть», — считает обозреватель. Единственным ощутимым позитивным последствием для Киева Грессель считает то, что «некоторые люди на Западе могут стать смелее», а также, что «слабость Путина может впечатлить Трампа». Но будет ли так, для него тоже вопрос открытый.