Александр Лукашенко и Владимир Путин во время встречи в Минске подписали договор о «гарантиях безопасности». Что это за документ и о чем именно в нем идет речь?Александр Лукашенко и Владимир Путин во время встречи в Минске подписали межгосударственный договор «о гарантиях безопасности». Что в нем содержится, до сих пор неясно: документ все еще не опубликован. Александр Лукашенко попросил разместить в Беларуси ракетный комплекс «Орешник», а Владимир Путин заявил, что подписанные гарантии должны обеспечить защиту «конституционного строя России и Беларуси». Почему документ, по сути, остается секретным? Что Путин хочет «гарантировать» Лукашенко? Нарушит ли размещение «Орешника» Договор о нераспространении ядерного оружия? Эти и другие вопросы DW задала экспертам.
Почти секретные гарантии
6 декабря в Минске прошло заседание Высшего государственного совета Союзного государства России и Беларуси. Для этого президент России Владимир Путин прилетел в РБ, где его встретил Александр Лукашенко. Политики подписали два документа — концепцию безопасности Союзного государства и некий межгосударственный договор о гарантиях безопасности, о содержании которого известно немногое.
Со слов Путина, в договоре прописаны обязательства «по обеспечению обороны, защиты суверенитета, независимости и конституционного строя России и Беларуси, целостности и неприкосновенности территорий и внешней границы Союзного государства». Для этого, добавил глава РФ, «могут быть задействованы все имеющиеся силы», в том числе российское тактическое ядерное оружие, которое якобы находится на территории Беларуси с 2023 года.
Лукашенко также не стал озвучивать подробности принятых «гарантий», зато попросил Путина разместить на территории Беларуси ракетный комплекс «Орешник». По словам политиков, он должен появиться в Беларуси во второй половине 2025 года, будет оставаться частью ракетных войск стратегического назначения РФ, однако цели якобы будет определять военно-политическое руководство Беларуси.
Почему документ не опубликован?
Подобные соглашения между странами обязаны быть публичными, комментирует подписанный договор специалист по международному праву Екатерина Дейкало. «Публичность международных договоров — это требования и международного права, и закона РБ о международных договорах, а также часть подотчетности и транспарентности демократического государственного управления. Любой международный договор государства затрагивает интересы его граждан, и они должны понимать, о чем договорилось их государство. Это часть их права на доступ к информации. На практике ряд соглашений между Россией и Беларусью, особенно когда дело касается военных договоренностей, остаются непубличными. Такая практика — часть правового бескультурья, присущего авторитарным режимам».
Эксперт Финского института международных исследований Григорий Нижников полагает, что такой важный документ остается непубличным потому, что его положения могут быть невыгодны для Беларуси: «Он, возможно, демонстрирует десуверенизацию белорусского государства и его полную подотчетность России в области обороны и безопасности. Во время избирательной кампании это способно напугать, поскольку большого желания втягиваться в российские внешнеполитические авантюры у белорусского общества нет».
Пять возможных положений договора
Организация бывших белорусских силовиков Белпол утверждает, что получила доступ к проекту договора. По словам ее представителя Матвея Купрейчика, документ получен от источника, который и ранее предоставлял объединению подлинные материалы. Также, утверждает Купрейчик, они сумели подтвердить полученную информацию со стороны второго источника.
DW не может независимо проверить эту информацию.
В документе, по версии Белпола, предположительно есть четыре наиболее важных положения, касающихся Беларуси.
«Первое — то, что Кремль оставляет за собой право применять ядерное оружие в ответ на атаку обычными средствами поражения, если это создает критическую угрозу для суверенитета или территориальной целостности РФ. Второе — ядерное оружие может быть применено Россией в случае агрессии против Беларуси. При этом отдельно подчеркивается, что решение принимается только президентом РФ, — перечисляет Матвей Купрейчик. — Третье — в полученном нами документе есть пункт о том, что Россия сможет размещать дополнительный контингент на территории Беларуси для отражения агрессии и защиты конституционного строя. И четвертое — для защиты территориальной целостности РФ Беларусь обязуется предоставить свои войска».
Купрейчик, который ознакомился с документом, отмечает, что многие положения сформулированы размыто. По его мнению, это создает «свободу для интерпретаций» для сторон договора.
Лукашенко не может сказать «нет»
Григорий Нижников считает подписание подобных соглашений попыткой России усилить свои позиции на возможных будущих переговорах по Украине: «С момента избрания Дональда Трампа Кремль посылает новой администрации четкие сигналы о том, что готов к эскалации ситуации. Я бы не сказал, что Россия запугивает, но показывает худшие варианты развития событий, и Беларусь в это втянута. Я не думаю, что Лукашенко доставляет большую радость просьбы разместить «Орешник» на территории страны. Это Россия хочет показать, что она готова и дальше усиливать конфронтацию с Западом».
Ситуация, подчеркивает Нижников, наглядно демонстрирует актуальное положение Лукашенко: он больше не контролирует сферу безопасности Беларуси, а только выполняет роль, отведенную ему Москвой.
«На мой взгляд, у Лукашенко больше нет возможности сказать «нет», Москва просто ставит его перед фактом, что ему необходимо предпринять какие-то шаги. Если раньше он мог выгрызать себе какие-то условия в переговорах с Путиным, дополнительные соглашения, то сейчас ему кладут договор на стол, и он его подписывает. Эта ситуация еще раз показывает, что у Минска больше нет независимой политики в сфере обороны и безопасности», — говорит эксперт.
При этом Лукашенко делает вид, что он полностью контролирует ситуацию, и заявляет, что якобы будет управлять российским ядерным оружием на территории Беларуси, напоминает Нижников. Накануне приезда в Минск Путина этот тезис повторил и госсекретарь Совета безопасности РБ Александр Вольфович.
«Ему, Лукашенко, важно сохранять лицо, транслировать элитам и белорусскому обществу образ лидера. Потому что если он станет голым королем в глазах своих элит, это усилит эрозию власти внутри страны. Хотя все его заявления о контроле над ядерным оружием жестко отвергаются теми же российскими официальными лицами, которые говорят, что никакой второй кнопки нет, и все в руках Москвы».
Зачем Лукашенко «Орешник»?
Делая заявление с просьбой к Путину разместить в Беларуси ракетный комплекс «Орешник», Лукашенко выдвинул условие, что принимать решение по целям должен Минск. Путин с этим согласился. Григорий Нижников говорит, что размещение «Орешника» делает Беларусь одной из главных потенциальных жертв: «Москва заявляет, что это оружие способно нести ядерный компонент. В таком случае размещение ракетного комплекса в Беларуси ставит ее в красную зону угроз. Если, скажем, с территории Беларуси будет нанесен удар, ответ прилетит также по Беларуси».
В 2023 году, когда Путин заявил о намерении разместить в Беларуси тактическое ядерное оружие, он ссылался на опыт США, которые хранят ТЯО в некоторых странах НАТО в рамках так называемых nuclear sharing agreements, напоминает юрист Екатерина Дейкало. «Важно сказать,что США в рамках этих соглашений передает только ТЯО и сохраняет полный контроль за собой. Согласно Договору о нераспространении ядерного оружия, ядерные государства обязаны не передавать кому бы то ни было ядерное оружие и контроль над ним, для неядерных стран действует зеркальное правило — не принимать подобное оружие и контроль над ним. Если Россия передаст Беларуси частичный контроль над «Орешником» либо тактическим ядерным оружием, как об этом заявляет Лукашенко, это однозначно будет считаться нарушением договора».
При этом «Орешник» — более мощное оружие, чем ТЯО, отмечает Дейкало. «Тут уже нельзя апеллировать к тому, что «и США так делают».
Как вернуть России ее гарантии?
Согласно утечке, на которую ссылается Белпол, Россия также хочет получить право вводить свои войска «при угрозе конституционному строю Беларуси». Григорий Нижников с осторожностью относится к данной информации: документ не опубликован, и его точное содержание экспертам неизвестно. Он обращает внимание, что уже сейчас у России есть механизмы, как ввести российские войска на территорию Беларуси. Например, по линии ОДКБ, если об этом попросят власти РБ.
«Однако если в документе все действительно прописано так, как говорится в утечке, это открывает новые варианты, как Россия может провести госпереворот в Беларуси и изменить ее конституционный строй. Скажем, если Лукашенко не попросит, но Москва посчитает его угрозой конституционному строю РБ. И это, конечно, главная опасность», — говорит Нижников.
Возможно ли отменить принятые «гарантии»? Юрист Екатерина Дейкало говорит, что здесь, в первую очередь, возникает вопрос, будут ли после смены режима автоматически недействительны все договоры, заключенные Лукашенко. «Этот вопрос неоднозначный, так как режим Лукашенко осуществляет эффективный контроль над территорией Беларуси и очевидно является фактической властью, а значит, и обладает правомочиями действовать от имени государства», — поясняет Дейкало.
«Если не автоматически, то механизм выхода из соглашений обычно прописан в договоре, точное содержание которого неизвестно. Поэтому первым делом важно посмотреть, какие положения содержит этот договор. Многие двусторонние договоры между РФ и Беларусью, в том числе и в военной сфере, содержат конкретные положения о выходе. Также по общему правилу любое соглашение может быть прекращено с согласия его участников. Если же важно будет выйти до установленных там сроков или таких положений там вообще нет, и Россия не будет согласна на прекращение этого договора, тогда новое правительство должно будет аннулировать этот договор, то есть односторонне отказаться от его выполнения. В международном праве есть основания для этого, сейчас можно не вдаваться в юридические подробности, но думаю, учитывая нашу ситуацию, это не составит юридических сложностей. Другое дело — политические вопросы», — говорит юрист.
