Cуд в Париже рассматривает дело против экс-президента Франции Саркози, которого обвиняют в коррупционном сговоре с ныне покойным ливийским диктатором Каддафи в середине 2000-х годов.В Париже продолжается судебный процесс по делу экс-президента Франции Николя Саркози, которому инкриминируют незаконное получение средств на свою предвыборную кампанию 2007 года от ныне покойного ливийского диктатора Муамара Каддафи. Наблюдатели считают, что процесс во многом является показательным и может послужить примером в свете борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти. Подробности — у DW.
557-страничное обвинительное заключение по делу Саркози
В отделанном деревом зале суда в Новом дворце правосудия в Париже нет почетных мест. Бывший президент Франции Николя Саркози, бывший руководитель его канцелярии и экс-глава МВД Клод Геан и бывший член правительства Брис Ортефё сидят на простых деревянных стульях перед раскладными столами. Жан-Люк Сибьюд, французский посол в Ливии с 2004 по 2007 год, дает показания стоя. «Саркози и бывший ливийский правитель Муамар Каддафи встретились в большом шатре, где были и другие люди, — объясняет Сибьюд. — Затем я видел, как они уходили вдвоем, сопровождаемые только своими переводчиками».
Отставной дипломат не может добавить никаких деталей о содержании беседы — несмотря на неоднократные просьбы судей и адвокатов. Однако именно та встреча Саркози и Каддафи может стать центральной в нынешнем судебном процессе: обвинение подозревает, что именно тогда будущий хозяин Елисейского дворца заключил своеобразное «коррупционное соглашение» с ливийским диктатором.
Считается, что Каддафи пообещал дать Саркози деньги — 50 млн евро — на президентскую кампанию 2007 года, которую тот в итоге выиграл. А взамен француз якобы обещал помочь ливийцу улучшить его имидж. На тот момент Ливия рассматривалась как государство, финансирующее международный терроризм. 13 обвиняемым, проходящим по делу Саркози, грозит до десяти лет лишения свободы и штрафы до 750 000 евро каждому.
Трое следователей, занимавшихся этим делом, потратили на него более десяти лет и в конце концов представили 557-страничное обвинительное заключение. В нем говорится о поездках Геана и Ортефё в Ливию, их встречах с посредниками, подозрительных денежных переводах, чемоданах, предположительно набитых деньгами, — все выглядит прямо как сценарий шпионского фильма. Следствие указывает на наличие «массы косвенных улик». Но Кристоф Ингрен, один из адвокатов Саркози, не хочет ничего слышать о них. «Это способ сказать: «У нас нет доказательств», — сообщил адвокат в интервью DW. — Нет никаких явных следов, таких как переводы или платежи, и мы не знаем, какова была сумма предполагаемого финансирования».
В первые дни процесса Николя Саркози, которому в январе исполнится 70 лет, даже говорил о заговоре. Якобы Каддафи хотел отомстить ему за то, что Саркози возглавил международную коалицию, свергнувшую в 2011 году правителя Ливии. Через год после этого сайт расследований Mediapart опубликовал, как утверждалось, документ ливийской спецслужбы, согласно которому Каддафи согласился дать Саркози 50 млн евро на его предвыборную кампанию. Согласно французскому законодательству, кандидат не имеет права использовать иностранное финансирование, а также тратить на свою избирательную кампанию больше 21 млн евро. Прокуратура во Франции начала расследование по факту публикации, экс-президент назвал документ «грубой подделкой».
Самый большой скандал в истории Франции?
Фабрис Арфи лишь качает головой в ответ на подобные заявления. Журналист Mediapart во время судебных заседаний обычно сидит на местах, отведенных для прессы. Однако недавно он стоял перед десятками зрителей в небольшом кинотеатре в центре Парижа. Там демонстрировался документальный фильм Арфи «Никто ничего не понимает» — о предполагаемом финансировании ливийским диктатором президентской кампании Саркози.
«Французские суды подтвердили, что опубликованный документ ливийской спецслужбы не является подделкой, — отмечает журналист, вспоминая, как в начале 2011 года вместе с коллегой получил доступ к архиву франко-ливанского бизнесмена Зияда Таккиедина, предполагаемого посредника в передачи денег. — Там были десятки тысяч документов, банковские выписки, рукописные заметки и так далее. Мы поняли, что это может быть самое крупное скандальное дело в истории Франции». С тех пор Mediapart опубликовал около 160 статей на эту тему.
По мнению Фабриса Арфи, этот и предыдущие подобные случаи демонстрируют лицемерие Франции. «Мы всегда заявляем, что являемся страной, где соблюдаются права человека. Но два наших бывших премьер-министра — Ален Жюппе и Франсуа Фийон — уже были осуждены за коррупцию. То же самое касается экс-президентов Жака Ширака и Николя Саркози, который был признан виновным по другому делу (о коррупции и злоупотреблении влиянием. — Ред.)», — напомнил журналист в беседе с DW. Саркози вскоре придется в течение года носить электронный браслет, поскольку, как следует из вступившего силу в силу в декабре прошлого года приговора, он дал взятку судье, чтобы получить информацию о другом уголовном деле, фигурантом которого являлся. В том приговоре экс-глава государства увидел заговор: «Некоторые судьи ведут политическую борьбу».
Французские политики регулярно делают заявления подобного рода. Сесиль Вигур, социолог и политолог из государственного исследовательского института CNRS, не может этого понять. «Они ведут себя так, как будто на них не распространяется закон. Но один и тот же закон действует для всех, — подчеркивает она в интервью DW. — Согласно нашим исследованиям, система правосудия важна для французов — мы были поражены тем, насколько в стране доверяют полицейским, судьям и адвокатам. Однако у многих французов также возникло ощущение, что наша судебная система как будто разделена на два класса — элитам всегда все сходит с рук».
Это, предупреждает Вигур, может оказаться губительным: «Если доверие к судебной системе падает, оно снижается и в отношении наших госинститутов и демократии, что делает их более уязвимыми — в том числе для попыток иностранного вмешательства».
Может ли процесс по делу Саркози послужить примером?
Тем не менее Алина Мунджу-Пиппиди, профессор сравнительного государствоведения в Международном свободном университете общественных наук имени Гвидо Карли в Риме, считает, что Франция за последние десятилетия многое сделала для укрепления доверия к своим демократическим институтам. Профессор занимается сравнением уровня коррупции в 146 странах. «Раньше для французских правящих партий было традицией получать незаконные пожертвования от африканских диктаторов, — делится Мунджу-Пиппиди в интервью DW. — Но сейчас правила, регулирующие борьбу с коррупцией, здесь строже, чем аналогичные нормы ЕС».
При президенте Франсуа Олланде во Франции было ужесточено законодательство, касающееся конфликта интересов и создан Высший орган по обеспечению прозрачности общественной жизни. Кроме того, независимые СМИ, такие как Mediapart, стали раскрывать коррупционные истории. «Тридцать лет назад во Франции не было расследований, посвященных коррупции. Вы не имели права сообщать о частной жизни и доходах политиков — они были неприкосновенны. Сегодня все уже не так», — констатирует профессор Мунджу-Пиппиди.
Венсан Бренгар, сидящий на скамье для адвокатов в зале суда, полагает, что нынешний процесс по делу Николя Саркози также может способствовать укреплению демократических институтов в стране. Бренгар представляет антикоррупционную ассоциацию Sherpa, одного из гражданских истцов в этом уголовном процессе. «Лучший ответ на то, что некоторые ставят под сомнение беспристрастность нашей судебной системы, — это найти время, чтобы тщательно и объективно изучить каждый отдельный элемент (этого дела. — Ред.). Именно этим и занимается суд. Процесс займет четыре месяца, что необычно для такого дела», — поделился представитель Sherpa с DW. Ожидается, что приговор будет вынесен 10 апреля.
