Фильм «Бруталист» о венгерском еврее-архитекторе, ставшим беженцем в США после Второй мировой войны, — фаворит премии «Оскар». Но к режиссеру есть вопросы.30 января в немецкий кинопрокат вышла драма Брэди Корбета «Бруталист», где венгерский еврей-архитектор бежит со своей родины в США и погружается в тяжелые реалии жизни беженца. Картина уже получила несколько статуэток «Золотой глобус», а теперь номинирована на «Оскар».
«Американская мечта» архитектора-беженца
Первое, что видит венгерский беженец, бывший ученик школы Баухаус в Дессау, архитектор Ласло Тот по прибытии в США — статую Свободы. Мужчина настолько рад, что ему удалось выбраться из Венгрии после создания там советской республики, что памятник будто переворачивается на его глазах и свисает с неба. «Американская мечта» Ласло будто бы сбывается: в штате Пенсильвания его встречает двоюродный брат Атилла, взявший себе новую фамилию и владеющей мебельной фирмой. Он предлагает работу по устройству библиотеки у одного богача с фамилией ван Бюрен.
Ласло соглашается на любые проекты, потому что на родине у него осталась жена Эржебет и племянница Зофия, которые никак не могут получить документы для выезда из страны. В итоге, Ласло вместе с Атиллой оформляет библиотеку в стиле модерн, что приводит в ярость магната Харрисона Ли ван Бюрена: он отказывается платить две тысячи долларов за работу братьев и угрожает судом. На следующий день Атилла сообщает Ласло, что он не хочет видеть его у себя дома. Так известный на родине архитектор становится обычным рабочим на верфи, занимающимся грубым физическим трудом, живущим в ночлежке для бездомных и употребляющим героин.
Брэди Корбет: тяжелый путь к успеху
Почти сразу после премьеры «Бруталиста» американцу Брэди Корбету пророчили награды и премии. На Венецианском кинофестивале, где впервые показали драму, Корбет получил приз за лучшую режиссуру и приз международной прессы FIPRESCI, затем он удостоился «Золотого глобуса»в категориях «лучший драматический фильм», «лучшая режиссура» и «лучшая мужская роль», а сейчас его кино получило десять номинаций на премию «Оскар».
При этом предыдущая картина автора 2018 года «Вокс Люкс» была не только крайне холодно принято критиками, но и не окупила свой бюджет в прокате, несмотря на звездный каст с Натали Портман, Джудом Лоу и Стейси Мартин. Проблема фильма была не столько в неприятном для американского зрителя сюжете, частично связанным с шутингами в США и террористическими атаками, но и в общем подходе Брэди Корбета к кино. Он любит «большой» стиль: его картины разделены на главы, предваряются увертюрами и сопровождены пафосной музыкой. Если в дебюте Корбета 2015 года «Детство лидера» возвышенная интонация имела смысл, потому что история была посвящена детству диктатора вымышленной страны, то в «Вокс Люкс» она совсем не подходит сюжету. У режиссера могла бы получиться крепкая драма о сломанной женщине с трудным характером, которая несмотря на ужасы в своей жизни продолжает выступать и перерабатывать травмы в песни. Вместо этого он добавляет свои любимые детали (две главы в фильме называются «Генезис» и «Регенезис»), упрощающие кино и не гармонирующие с основным сюжетом. Интерпретация — это работа зрителя, которую почему-то за него решает сделать Корбет и в финале назвать свое произведение портретом XXI века. Психологическую драму можно возвысить до уровня трагедийной оперы — так поступил Ларс фон Триер в 2011 году в «Меланхолии», открывающейся прологом с крушением планеты Земля под увертюру из оперы Рихарда Вагнера «Тристан и Изольда». Но Брэди Корбету это не удалось.
В «Бруталисте» конфликта между содержанием кино и режиссерским тоном нет — это фильм о становлении мира после Второй мировой войны, когда судьбы многих людей были поломаны, а мигрантам приходилось отказываться от своей идентичности ради жизни в новой стране.
Вопросы идентичности
После нескольких месяцев лет жалкого существования к Ласло заявляется богач Харрисон Ли ван Бюрен и предлагает ему стать архитектором комьюнити-центра в городе — совместить в одном здании церковь, библиотеку, театр и спортивный зал. Мужчина берется за проект и вкладывает в него всю душу, постепенно становясь жертвой своего творения и чужого невежества.
История насилия над художником, его страданий ради искусства понятна. Она была воплощена много раз и в интерпретации Брэди Корбета не обретает новых смыслов, а только звучит громко (кино идет три с половиной часа и снято на пленку 70-мм). Любопытна только линия самоидентичности, она вьется в «Бруталисте» от начала до конца — Ласло по национальности не только венгр, но и еврей, переживший все ужасы Холокоста. В начале фильма звучат новости об образовании Израиля, куда едут люди со всего мира, а сам Тот постоянно слышит в свой адрес антисемитские комментарии, что он в США — чужой.
Сам Брэди Корбет имеет очень далекое отношение к еврейскому народу (сам он называет себя атеистом) в отличие от исполнителя главной роли в «Бруталисте» Эдриана Броуди, чьи бабушка и дедушка как раз были мигрантами из Венгрии. Из-за дополнительной линии об этничности главного героя получается, что его страдания в США — это не столько типичная судьба художника (что само по себе клише), сколько проблема определенной страны, из которой можно уехать в Израиль. То, что подобная структура романтизирует историю Израиля и упрощает ее (эпилог «Бруталиста» происходит в 1980 году, то есть после Шестидневной войны 1967 года), будто бы не особо важно для Брэди Корбета. Если бы он сделал своего героя просто венгром, то второстепенный конфликт о ненависти американцев к мигрантам не исчез бы, а только приобрел бы более темные оттенки — Ласло не мог бы уехать из США и где-то спокойно жить, его бы везде преследовало клеймо беженца, бесконечное отчаяние и печаль изгнанника. Вместо этого Корбет наслаивает одну сюжетную линию на другую, чтобы в финале снова заняться прокламацией и объяснить свое кино парой звучных и красивых фраз.
После Второй мировой войны в США хлынули не только толпы мигрантов, поехавших за «американской мечтой», но и множество произведений европейского искусства, которые дилеры продавали нуворишам, не имевшим никакого эстетического вкуса и при этом желающим приобщиться к великому. В «Бруталисте» Брэди Корбет воплощает эту эксплуатацию Старого мира Новым через настоящего европейца Ласло Тота и американца Харрисона Ли, взявшего себе нидерландскую приставку ван и фамилию Бюрен скорее всего ради звучности. Пусть Корбет мнит себя страдающим Ласло Тотом, он скорее похож на Ли: пытается вслед за великими европейскими режиссерами (тем же Ларсом фон Триером, добавившим приставку «фон» ради красоты) создать «большое» кино, но мало понимает в его архитектуре.
