В Беларуси книгу и документальный фильм о сталинских репрессиях признали «экстремистскими материалами». Эта тема в РБ теперь табуирована, считают эксперты.Министерство информации РБ продолжает пополнять список «экстремистских материалов». В конце января-начале февраля в него попали документальный фильм и книга о сталинских репрессиях.
Лента Марии Булавинской «Лес», вышедшая в сентябре 2024, рассказывает о расстрелах, которые в 1930-х годах НКВД проводил в Новобелицком лесу под Гомелем. Также «экстремистской» признана книга журналиста Марата Горевого «НКВД убивал в Куропатах…» (2019 год). В нее вошли 17 очерков о трагедии в Куропатах, а также более 100 фотографий и рисунков. В чем власти усмотрели «экстремизм»?
Фильм «Лес» «не соответствует официальной версии» властей
Режиссер фильма «Лес» Мария Булавинская считает, что ее ленту признали «экстремистской», потому что она «не соответствует официальной версии» властей о том, что происходило в Новобелицком лесу.
В 2021 году в рамках уголовного дела «о геноциде белорусского народа» там начались масштабные археологические раскопки. По словам Булавинской, несмотря на то, что еще с 1990-х известно, что это место массовых сталинских расстрелов, сейчас власти утверждают, что там якобы убивал не НКВД в 1930-х, а нацисты в годы Второй мировой.
Булавинская обращает внимание, что раскопки начались примерно за полгода до полномасштабного вторжения России в Украину, которое происходило, в том числе и с территории Гомельской области. «Эти раскопки начались, чтобы показать масштабы уничтожения белорусов во время Второй мировой войны и поддержать российский тезис о том, что они «борются с нацизмом», — предполагает режиссер.
Останки расстрелянных НКВД перезахоранивают как жертв нацистов
В то же время, по словам Булавинской, в Гомеле на самом деле есть места, где нацистами было убито очень много людей, но властям до них нет дела, им нужен был «быстрый эффект». «Хотели показать много человеческих останков», не заботясь о том, чтобы исследовать территории, где действительно совершались нацистские преступления.
Собеседница убеждена, что подобные действия могут нанести огромный ущерб для дальнейших исторических исследований: «Мы сегодня не имеем никакого доступа к этим находкам. Останки перезахораниваются как жертвы нацистов. Я не знаю, как потом решить эту проблему».
Булавинская также отмечает, что раньше активисты пытались отстаивать историческую правду, и это не имело для них таких последствий, которые могут быть сейчас. Сегодня многие уехали, те, кто остался в РБ и на свободе, вынуждены молчать, а власти тем временем «пользуются этой возможностью».
Тема сталинских репрессий табуирована с приходом Лукашенко
Один из консультантов фильма «Лес», исследователь сталинских репрессий Игорь Станкевич также обращает внимание, что на раскопках в Гомельской области не присутствуют независимые наблюдатели или археологи, и есть риск, что артефакты, подтверждающие репрессии 1930-х, будут уничтожены. «В том, что это будет сделано, у меня не возникает больших сомнений», — говорит исследователь.
В то же время, по его мнению, ничего нового в этом нет — тема сталинских репрессий в Беларуси табуирована с момента прихода к власти Александра Лукашенко. С середины 1990-х в стране идет «война за историческую память». «Мы помним, какая война шла за Куропаты (место массового захоронения жертв сталинских репрессий под Минском. — Ред.), она не закончилась, она продолжается. Признание «экстремистской» книжки Марата Горевого — яркое тому свидетельство», — считает Станкевич.
«Даже в советские времена политические репрессии признавались»
«Даже в советские времена (после смерти Сталина. — Ред.) политические репрессии признавались, правда, с некоторой осторожностью, но сам факт не отрицался. А сейчас фактически это отрицается», — комментирует белорусский историк и политолог Валерий Карбалевич.
По его мнению, для этого есть несколько причин. Во-первых, для нынешнего белорусского режима апелляция к советскому прошлому — «важный фактор легитимизации», а создание БССР рассматривается как движение «в сторону государственности».
«Главное событие советского периода — это Великая отечественная война, и все темные страницы белорусской истории советского времени стремятся заретушировать», — говорит Карбалевич. Именно поэтому исследования, посвященные сталинским репрессиям, и признают «экстремистскими материалами».
Второй момент, на который обращает внимание эксперт, это отношение к диктатуре: во время последней избирательной кампании и пропагандисты, и сам Лукашенко заявляли, что в Беларуси диктатура, но якобы диктатура «добра и справедливости». «С этой точки зрения ничего плохого в сталинской диктатуре власти не видят», — поясняет Карбалевич. Белорусский режим, как и сталинский, использует жесткие методы в отношении оппозиции и чувствует «родство с теми временами».
«Как когда-то говорил известный белорусский оппозиционер Павел Северинец, сегодняшние белорусские власти отождествляют себя не с теми, кого убивали, а с теми, кто убивал. Поэтому мы и видим решения, которые основываются на таких идеологических парадигмах», — добавляет Карбалевич.
