В бундестаге нового созыва число депутатов уменьшено до 630. Среди них много представителей старшего поколения, мужчин, парламентариев с высшим образованием и тех, у кого нет миграционных корней. Станет ли это проблемой?Ему всего 23 года, и он политик из Левой партии в крайне консервативном баварском городе Пассау — вот так неожиданность. Люк Хос (Luke Hoß) станет самым молодым депутатом бундестага XXI созыва. Если речь заходит о теме бедности, у молодого человека есть вполне ясное представление о том, какими вопросами он займется в следующие четыре года.
Сын матери-одиночки уже заявил, что намерен оставлять себе лишь 2500 евро из 11 тысяч депутатского жалованья, а остальное — жертвовать нуждающимся, общественным инициативам и своей партии. «Партиям следует решать конкретные проблемы людей. Сейчас в их числе — арендная плата, цены и изношенная инфраструктура. Дел очень много!», — говорит молодой политик в беседе с DW.
Хос — один из 46 депутатов моложе 30 лет, которые хотят формировать политику нового бундестага. Численность однопалатного парламента в результате реформы сократилась с 735 до 630 человек. При этом доля молодых парламентариев немного увеличилась — до 7,5 процента. Однако в целом в Германии число жителей моложе 30 лет заметно опережает показатель бундестага и составляет почти 13 процентов. Будь в парламенте ФРГ больше молодежи — депутаты часто принимали бы совсем другие решения, уверен представитель Левой партии.
«Существует устоявшееся мнение, что сначала следует позволять действовать «старожилам», а мы, молодежь, еще многого можем не знать. Я думаю, что это нехорошо», — поясняет Хос. Кто может привлечь внимание к проблемам молодого поколения лучше, чем его представители, задается вопросом политик.
Доля женщин в бундестаге падает
В парламенте ФРГ в недостаточной степени представлено не только молодое поколение, но и женщины. Их доля сократилась до 32,5 процента. Так, в бундестаге XXI созыва среди 13 Томасов и такого же количества Михаэлей будет лишь четыре Юлии, Клаудии и Ани. Причина заключается в том, что большое число голосов получили партии без женской квоты — консервативный Христианско-социальный союз (ХСС) и ультраправая «Альтернатива для Германии». АдГ, часть отделений которой признана правоэкстремистскими, на выборы в бундестаг вела Алис Вайдель (Alice Weidel) — при этом доля женщин в этой партии составляет лишь 12 процентов.
Урсула Мюнх (Ursula Münch), директор Академии политического образования в Тутцинге, видит главную причину в другом. «Проблема начинается с того, что слишком мало женщин состоят в политических партиях», — указывает она. Однако перед парламентом не стоит задача отображать общество один к одному, поясняет политолог: «У нас есть концепция, согласно которой депутаты должны представлять интересы избирателей, но это не значит, что парламент должен служить отражением немецкого общества».
Обилие юристов и немногочисленный рабочий класс
В новом бундестаге доля рабочих упала до трех процентов, в то время как в 1949 году, в бундестаге первого созыва, этот показатель достигал 18 процентов. Сегодня же каждый пятый парламентарий — юрист, лишь немногим меньше (17 процентов) среди депутатов людей с экономическими профессиями.
И этот расклад — не совпадение, он связан с организацией партийной работы, говорит Мюнх. «Многие из графиков работы в партиях ориентированы на лиц с высшим образованием, которые могут более свободно организовать свое время. Они могут работать из дома, а продавщица или кассирша — нет. Что касается заседаний, то постоянно поощрять следует не за посещаемость, а за умные мысли», — отмечает политолог.
Важной задачей партий является привлечение на свою сторону ремесленников и рабочих, указывает собеседница DW. Но, к примеру, Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) страдает от собственной успешной политики в сфере образования. «Подъем социально-либеральной коалиции в конце 1960-х и в 1970-х годах благодаря образованию прекрасно функционировал. В результате СДПГ является партией ученых, партией учителей, чиновников, юристов и представителей НПО. Но это больше не партия рабочих», — поясняет Мюнх.
Мигранты в бундестаге — редкость
В бундестаге XXI созыва не только меньше депутатов, больше мужчин и лиц с высшим образованием — в нем по-прежнему относительно мало парламентариев с миграционными корнями. Таковых в новом парламенте не менее 73, или 11,6 процента, следует из подсчета исследовательской платформы Mediendienst Integration. К лицам с миграционными корнями относят как тех, у кого при рождении не было немецкого гражданства, так и тех, у кого хотя бы один из родителей не имел паспорта ФРГ.
И снова можно говорить о том, что эта группа представлена в недостаточной степени, ведь в целом доля выходцев из семей мигрантов среди жителей Германии составляет примерно 30 процентов, а среди лиц с правом голоса — 14,4 процента. Разрыв в их представленности в бундестаге лишь увеличивается, отмечает Дидем Лачин Карабулут (Didem Laçin Karabulut), председатель Федерального совета по иммиграции и интеграции (Bundeszuwanderungs- und Integrationsrat, BZI). «Определенные группы в нашем обществе систематически получают более слабые шансы на политическое представительство, это — структурный демократический дефицит. Демократия может быть сильной только в том случае, если все люди включены в нее на равной основе, независимо от происхождения, пола и социального статуса», — говорит она.
Миграционные корни — у каждого пятого депутата отпартии «Союз-90″/»зеленые». Действующий министр сельского хозяйства и министр образования от «зеленых» Джем Эздемир (Cem Özdemir) в 1994 году стал одним из трех первых депутатов — выходцев из семей мигрантов. «Альтернатива для Германии» и по этому показателю оказалась в хвосте — всего 5,9 процента.
Именно мигранты и женщины были ущемлены в плане присутствия во власти как в прошлом, так и в наши дни, говорит политолог Андреас Вюст (Andreas Wüst) из Мюнхенской высшей школы прикладных наук. «Не только в бундестаге, но также на уровне земель и общин мы видим, что в партиях правого фланга человеку с миграционными корнями сложнее стать депутатом, чем в партиях левого фланга. И во всех партиях мы видим более короткие периоды пребывания в парламенте и более низкие показатели переизбрания», — говорит он.
Расизм и крен вправо мешают шагам в большой политике
Появляется все больше уверенных в себе мигрантов, которые верят, что способны сделать политическую карьеру, и стремятся к этому, отмечает Вюст. Но в то же время враждебное отношение, которое встречается даже в парламенте, может отпугнуть потенциальных кандидатов от перехода в большую политику.
На фоне усиливающегося сдвига Германии вправо и укрепления АдГ многие выходцы из семей мигрантов задаются вопросом: «Позволит ли мне политическая ситуация и общественные настроения по-прежнему отождествлять себя с этой страной?» А тот, кто не идентифицирует себя с Германией — не принимает участия в ее общественно-политической жизни, поясняет Вюст. Это касается и людей без миграционных корней, поскольку и они стали реже, чем прежде, участвовать в процессе принятия политических решений.
