Несмотря на риск отправиться в ШИЗО, многие осужденные подкармливают птиц и животных, которые оказываются за колючей проволокой.Кошки и собаки во многих странах помогают заключенным побороть агрессию и адаптироваться к сложным условиям. В Беларуси нет таких специальных программ. Но животные, которые случайно оказываются в тюрьме, часто помогают заключенным почувствовать радость. О необычной мимолетной дружбе — в материале DW.
Лишили свидания за то, что покормила голубя
Известный преподаватель Наталья Дулина провела в заключении почти три года. Дома у нее осталось несколько котов, по которым она очень скучала. Но и в колонии, признается бывшая политзаключенная, была возможность погладить животных: «Это настоящая терапия, такая тактильность необходима».
В Гомельской колонии, по ее словам, кошек хватает. «У кошек тоже свои колонии: они тусуются в определенных отрядах в зависимости от того, кормят их там или нет. Формально кормить запрещено. Меня еще в СИЗО подготовили к тому, что я не должна этого делать, потому что это плохо закончится. Но наблюдать я могла».
Так, в ее отряде была женщина, осужденная не по политической статье, которая присматривала за котами. «Они сидели у входа и ждали, когда у нас, наконец, построение закончится, и вот эта женщина их кормила. Потом она освободилась, и коты переместились к другому отряду — уже там их кормили. Те, кто освобождаются, могут написать заявление и забрать кошек с собой. И такое бывало», — рассказала Наталья Дулина.
Она вспоминает, как однажды из промзоны девушки привели котенка. «Пушистого такого, он уже сам ел, месяца два ему было, — продолжает собеседница. — У него немного слезились глаза, я их промывала, уши ему почистила. Он заснул прямо у меня на коленях, и я такая была довольная! Потом оказалось, кто-то из вольнонаемных этого котенка присмотрел и забрал себе домой».
Однажды доброта Натальи обернулась для нее рапортом. «У нас был голубь Гриша, беленький, и у него хохолок на затылке. Кормить голубей строго запрещено, хотя многие это делают. Осужденные даже в некоторых уголках оставляют кусочки хлеба для них. Ну и я один раз набралась наглости — покормила его сразу после построения. Это увидела одна из заключенных, возмутилась, мол, что это, Дулиной все можно — и донесла оперативнику. За это меня лишили свидания с родными — пострадала за Гришу».
Собаки ведут себя спокойнее, чем конвоиры
Айтишник Виктор Кувшинов провел в заключении год. После выборов он заявил, что готов помогать образованием и новой работой силовикам, которые отказались выполнять преступные приказы и покинули службу. В СИЗО его неоднократно отправляли в карцер, где у него однажды появился неожиданный «друг»: «Маленький черный паук. Паук — это хорошо, это гораздо лучше, чем таракан. Да и, как бы то ни было, вдвоем веселее. Но нужно имя. Петя! Паучок Петя. Это очень смешно, да и ему подходит».
Однако тюремщики требовали идеальной чистоты в камере, и паутины там тоже не должно быть, иначе срок в карцере будет продлен. «Но паутина была в укромном месте, ее можно было сохранить. Тем более раньше мне не выпадала возможность заниматься наблюдением и изучением поведения пауков. А это оказалось весьма занимательным делом».
Там же, в СИЗО на Володарского, можно было встретить кошек и собак. «Когда ведут на допрос, проходишь через подвал старого законсервированного корпуса — там полно каких-то щелей, откуда неожиданно выскакивают коты, — рассказал DW еще один бывший политзаключенный. — Ни словить, ни погладить их не можешь — конвоиры следят. Но даже просто увидеть животное там — настоящее счастье, возвращаешься радостный в камеру, соседям рассказываешь».
Служебных собак привлекают для конвоирования в исключительных случаях — как правило, если это особо тяжкое насильственное преступление или человек, склонный к побегу. «Но в коридоре иногда можно увидеть собаку: она просто лениво лежит рядом с конвоиром, ей все равно, кто там идет мимо, — вспоминает одна из бывших политзаключенных. — Я обожаю собак, скучала по своим хвостикам, поэтому всегда пыталась подозвать служебную овчарку. Сотрудники обычно агрессивно рявкали, а собака спокойно на меня смотрела. Там нужно бояться людей, а не животных».
Во время долгих построений, когда осужденным запрещено говорить, многие с интересом рассматривают небо. «Самая большая удача — увидеть пролетающего аиста, хотя первое время после СИЗО, когда выход на улицу ограничен, радуешься даже чайке», — вспоминает экс-политзаключенный, отбывавший срок в колонии в Бобруйске.
Коты — самые свободные жители колонии
В бобруйской колонии, как и в Гомеле, строго запрещено кормить голубей. «Висят огромные плакаты, где предупреждают, что наказание — 10 суток в ШИЗО, — рассказывает DW бывший осужденный. — Но, конечно, все равно их подкармливают, потому что там это единственное развлечение».
При этом в колонии есть специальный человек, задача которого — не допустить, чтобы голуби залетали в столовую. «В шутку этого осужденного называли «орнитолог», — говорит собеседник. — У него был один выходной в неделю, и это был день открытых дверей для голубей — они могли залетать безнаказанно».
На территории колонии живут и коты — причем в специальных домиках, за ними присматривают осужденные. «Коты немного диковатые, так что поймать и погладить их — большая удача, — признается экс-заключенный. — Вообще они по всей колонии гуляют, самые свободные там существа. Есть коты и при столовой. Однажды к нам должна была приехать проверка, начальник прибежал и потребовал выгнать всех котов. Ну, все имитировали, что послушали его, коты через 15 минут вернулись назад и получили свою порцию фарша».
И хотя в колонии достаточно много преступников, осужденных за насилие, жестокого отношения к животным там нет. Наоборот, говорят собеседники, увидеть живое существо — большая радость, а уж если удается погладить — то это настоящее счастье.
