Последняя декада ноября проходит под знаком обсуждения мирного плана США по Украине. Оптимисты связывают с ним надежду на завершение войны в Украине и долгожданный стабильный мир в Европе. Пессимисты же убеждены, что инициатива в первую очередь отвечает интересам российского агрессора , фактически является попыткой склонить Украину к капитуляции и может стать прологом к новой большой войне в Европе.
В Украине, США и Европе сам план, как и запутанная история его создания, вызвал эмоциональную дискуссию. Он стал темой обсуждения и в российском публичном пространстве, где в целом был встречен положительно — как сигнал готовности Белого дома идти навстречу Кремлю. Такой интерпретации придерживалась и белорусская государственная пропаганда, которая в этот раз демонстративно соблюдала осторожность. Причина заключалась в поведении Александра Лукашенко и других официальных лиц, которые почти неделю обходили сложную тему стороной. Сам Лукашенко нарушил «обет молчания» лишь на саммите ОДКБ в Бишкеке 26 — 27 ноября, где прорекламировал идею переговоров в Минске и публично дал оценку «плану Трампа».
Как официальный Минск воспринимает эту инициативу? Какие цели преследует в нынешней ситуации? И какую роль отводит Лукашенко Кремль?
«Шептун» снова на сцене
Если президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев еще в начале ноября оперативно поддержал «план Трампа», символично демонстрируя готовность укреплять отношения с Вашингтоном и участвовать в урегулировании, то Александр Лукашенко, который в последние месяцы охотно подчеркивает свои «особые отношения» с администрацией Трампа, предпочел молчать.
На первый взгляд это удивительно, учитывая репутацию Лукашенко как импульсивного и недипломатичного политика, не склонного сдерживать эмоции при обсуждении международных событий. Тем не менее в действительно сложных ситуациях он не раз демонстрировал способность спокойно выжидать и внимательно наблюдать. В случае с «планом Трампа» Минск вновь выбрал эту тактику: традиционно дожидаться реакции союзника из Москвы и возможных корректировок его позиции.
В последние дни ноября белорусские власти наконец включились в обсуждение мирного урегулирования. В информационное пространство в который раз была запущена тема переговоров в Минске — давняя мечта Лукашенко, который до сих пор считает провальные «Минские соглашения» февраля 2015 года своим крупнейшим внешнеполитическим успехом. Развернутая оценка «плана Трампа», на которую Лукашенко решился только после беседы с Путиным, свелась к привычной формуле: либо США наконец заставят Украину принять российские условия, либо война продолжится и завершится крахом украинской государственности.
Лукашенко старательно подчеркивал доступ к кремлевской «инсайдерской информации», а сама риторика была насыщена гротескными тезисами: Вашингтон заслуживает похвалы за усилия, Москва демонстрирует миролюбие и готовность к договоренностям. Переработка первоначального плана в ходе консультаций Киева, США и Европы игнорировалась. Украина, несмотря на ее официальное согласие принять план, обвинялась в нежелании идти на соглашение. Ответственность за срыв переговорного процесса возлагалась на Европу.
В Бишкеке Лукашенко вновь предстал в образе, который американский журналист Саймон Шустер метко назвал «шептуном Путина» : политика, который с разрешения или даже по указанию Москвы озвучивает нужные Кремлю нарративы и помогает формировать выгодный ему информационный фон. Для самого Лукашенко эта роль оказалась довольно продуктивной: он пользуется определенной популярностью в международной прессе и даже привлек к себе внимание Вашингтона.
Большие амбиции — скромная роль
Публично Александр Лукашенко с наигранной скромностью заявляет, что его единственная цель — скорейшее прекращение кровопролития в Украине. Однако его амбиции все-таки значительно шире пассивной роли «шептуна Путина», которую для него предусмотрела Россия. Лукашенко стремится стать полноправным активным участником будущих переговоров и извлечь из ситуации как политический капитал, так и экономический дивиденды. Определенные успехи — прежде всего установление контактов с Вашингтоном — действительно имеются, однако качественного прорыва, особенно на европейском направлении, так и не произошло, а отношения с западными соседями остаются предельно напряженными.
Нет оснований полагать, что США в настоящее время рассматривают Лукашенко как потенциального посредника или организатора переговоров. В отличие, например, от премьер-министра Венгрии Виктора Орбана или президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана , он не обладает достаточным политическим весом и влиянием для выполнения такой роли. Для Киева и его европейских партнеров он и вовсе остается «вассалом Кремля» и со-агрессором, а значит — фигурой заинтересованной и неприемлемой. Россия на словах снисходительно поддерживает идею переговоров в Минске, однако делает это больше из вежливости, понимая, что предложение Лукашенко нереалистично.
Внезапное освобождение 31 украинского заключенного , содержавшегося в белорусских тюрьмах, стало скорее символическим жестом — попыткой Лукашенко напомнить о себе Киеву и Вашингтону на фоне дискуссии о «плане Трампа». А напоминать о себе белорусским властям действительно приходится: в опубликованной версии плана Беларусь вообще вынесена за скобки. Все ключевые вопросы европейской безопасности, весьма актуальные для Беларуси, Вашингтон намерен обсуждать исключительно напрямую с Москвой.
Распространенный тезис о том, что США, выстраивая каналы связи с Минском, стремятся ослабить влияние России в регионе и перетянуть Лукашенко на свою сторону, пока не получает подтверждений. Более того, значение Лукашенко для Вашингтона за последние недели скорее даже снизилось: спецпредставитель Трампа по Украине, генерал Кит Келлог , который рассматривал Лукашенко в качестве потенциального «мостика» к Кремлю, оказался вне переговорного процесса.
То же касается и спецпредставителя США по Беларуси Джона Коула , перед которым стоят задачи скорее локального характера — прежде всего освобождение политзаключенных как шаг к нормализации двухсторонних отношений. Несмотря на заявления Трампа и публикации в прессе, до «сделки» между Минском и Вашингтоном дело так и не дошло, а анонсированный визит Коула в Беларусь перенесен на неопределенный срок. Подобное развитие событий объясняется прежде всего неопределенностью будущих американо-российских отношений, неотъемлемой частью которых для Вашингтона является и возможное сближение с Минском.
В такой ситуации Лукашенко вынужден довольствоваться привычной ролью «шептуна Путина» и уповать на выгодные изменения политической конъюнктуры, которая позволила бы ему реализовать собственные амбиции. Пока же «план Трампа» стал скорее поводом для Минска вновь напомнить о себе, чем возможностью получить реальное влияние на мирный процесс.
Автор: Александр Фридман, историк, преподает новейшую историю и историю стран Восточной Европы в университете имени Генриха Гейне в Дюссельдорфе и Саарском университете.
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.
