На фоне попыток национализации «Электрических сетей Армении» (ЭСА), принадлежащих ныне арестованному в Ереване российскому миллиардеру армянского происхождения Самвелу Карапетяну, в экспертном сообществе активизировались дискуссия об эволюции экономической модели страны. Наблюдатели отмечают, что при заявленном курсе на сближение с Западом во внутренней экономической политике прослеживаются подходы к консолидации стратегических активов, вызывающие ассоциации с российской практикой госкапитализма начала 2000-х годов.
Практика получения государством долей в стратегических предприятиях через механизмы, которые критики называют «добровольно-принудительными», по их мнению, ставит под сомнение либеральный курс реформ и формирует риски для инвестиционного климата.
Энергетический фронт и фактор Карапетяна
В центре внимания оказались планы правительства по национализации «Электрических сетей Армении» (ЭСА) — естественного монополиста в сфере энергораспределения. Это ключевой актив Самвела Карапетяна в республике, приобретенный им в 2015 году у российского энергетического холдинга «Интер РАО».
Давление на актив усилилось в июне 2015 года, после того как Карапетян публично поддержал Армянскую апостольскую церковь на пике противостояния между светскими и духовными властями . Вслед за этим последовали заявления премьер-министра Никола Пашиняна и претензии к Карапетяну со стороны правоохранительных органов. В результате бизнесмен, бросивший вызов Пашиняну и начавший формировать команду для участия в запланированных на июнь 2026 парламентских выборах, был арестован .
В июле Арбитражный институт Торговой палаты Стокгольма (SCC) вынес решение, фактически запретив любые действия по национализации, однако с тех пор компания по решению Комиссии по регулированию общественных услуг была лишена лицензии, а премьер Армении высказался в пользу ее полной национализации.
В правящей партии «Гражданский договор» отрицают политическую подоплеку происходящего, указывая на управленческие провалы компании. «Эта организация не является рядовой, речь идет о безопасности страны, — заявил в интервью DW Бабкен Тунян, заместитель председателя постоянной комиссии парламента по экономическим вопросам. — Проблемы управления накапливались годами: регулярные отключения электричества и порча техники граждан стали системной проблемой».
Тренд на «добровольные пожертвования»
Попытки национализировать ЭСА отражают общую тенденцию последних лет. С 2020 года правительство Армении получило доли в ряде крупнейших активов страны. В портфеле государства оказались пакеты акций Зангезурского медно-молибденового комбината (ЗММК, связанного с российским бизнесменом Романом Троценко), телекоммуникационного оператора Viva-MTS и компании Lydian Armenia, разрабатывающей Амулсарское золоторудное месторождение. Формально все эти доли были добровольно пожертвованы правительству компаниями.
Экономист Айказ Фанян проводит параллели с российской историей двадцатилетней давности. «Рост государственного участия в последние годы вызывает невольные ассоциации с Россией начала 2000-х, — отмечает Фанян в беседе с DW. — Тогда народ выступал за «национализацию» стратегических активов вроде ЮКОСа или АвтоВАЗа , но в итоге вместо рыночной экономики страна получила госкапитализм . Краткосрочные политические дивиденды могут поставить под угрозу долгосрочное развитие экономики».
Стратегия выхода или ручное управление?
В руководстве Армении настаивают, что цель вовлечения государства в отдельные компании — не признак отказа от свободного рынка, а защита общественных интересов и повышение прозрачности. Бабкен Тунян утверждает, что власти разрабатывают «стратегию выхода» (exit strategy): аккумулированные доли планируется вывести на рынки капитала через IPO, тем самым увеличив прозрачность этих компаний, чтобы в конечном итоге продать их широкому кругу инвесторов, а не «одному-двум игрокам». «Если вопрос в контроле, государству необязательно иметь 15% или 20%, достаточно даже 1%, — поясняет депутат, обещая, что к началу 2026 года правительство представит четкое видение управления своими активами в виде стратегии.
Однако отсутствие внятной стратегии «здесь и сейчас” вызывает вопросы у экспертного сообщества. Бывший вице-премьер Армении, декан колледжа бизнеса и экономики Американского университета Армении Ваче Габриелян критикует непрозрачность сделок. «Абсолютно неясно, почему государство получает именно 15%, а не 10% или 20%. Почему хозяйствующие субъекты решают «подарить» именно столько? Никто не видел экономических обоснований, — указал Габриелян в беседе с DW. — Самое негативное, что сделки проходят в закрытом режиме. Инвесторы узнают о них постфактум. У нового инвестора с планами выйти на армянский рынок возникает вопрос: Должен ли я тоже подарить 15%? Эта неопределенность отпугивает».
По мнению Габриеляна, в ситуации с «Электросетями» Самвела Карапетяна превалирует «политический сентимент», но отсутствуют объективные экономические метрики, оправдывающие вмешательство государства в управление частным бизнесом.
Риски для инвестиций: неопределенность и реакция рынков
Несмотря на структурные опасения экономистов, финансовые рынки пока не демонстрируют признаков паники. Заместитель председателя Центрального банка Армении Армен Нурбекян в комментарии подчеркнул, что суверенный риск страны остается низким.
«Мы видим успешное размещение евробондов на 750 миллионов долларов, где спрос превысил предложение в 2,5 раза. Доля иностранных инвесторов в государственных облигациях в национальной валюте внутри страны достигла 8-10%, а премия за риск находится на историческом минимуме, — констатировал Нурбекян. — Как регулятор, мы не видим негативных сигналов со стороны финансовых рынков».
Выбор экономической модели: либерализм против госкапитализма
Наблюдатели отмечают, что перед Арменией стоит выбор экономической модели. С одной стороны — заверения властей о подготовке к IPO и демократизации капитала, с другой — закрытость текущих сделок и использование административного ресурса, напоминающее автократические практики.
«Мы должны сами себе ответить, какова наша экономическая парадигма и страну с какой экономической моделью мы хотим видеть через 10 лет», — резюмирует экономист Айказ Фанян, подчеркивая, что этот вопрос должен стать краеугольным камнем будущей стратегии экономического развития Армении.
