Октябрь 2012 года. Тогда казалось, что Грузия сделала огромный шаг вперед. Не потому что одна конкретная партия обошла на выборах другую конкретную партию. Просто впервые в новейшей истории страны произошла мирная смена власти – без гражданской войны и революции. Кадры рукопожатия на тот момент еще президента Михаила Саакашвили с будущим премьер-министром Бидзиной Иванишвили многих вдохновили. И хотя улыбок на лицах лидеров не было – им предстоял год политического сожительства – т. н. коабитации, было ощущение перемен и новых возможностей.
Спустя почти 10 лет можно смело сказать, что оправдались ожидания одних лишь скептиков. Грузия последовательно опускается в международных индексах демократии и свободы слова. Ее все чаще критикуют за непрозрачные выборы и провальную реформу судебной системы. Ведущие международные СМИ или организации, говоря о Грузии, все чаще упоминают элитарную коррупцию и олигархию. И что самое главное – все чаще говорят о том, что траектория движения страны меняется – с запада на север. А параллельно с усиливающейся критикой со стороны Запада все чаще можно услышать похвалу и подбадривания со стороны Москвы.
В том, что два этих процесса напрямую связаны между собой, сомневаться уже не приходится. В «Грузинской мечте», кажется, устали шифроваться и делают все более и более откровенные признания.
По заказу проправительственного телеканала «Имеди» исследовательский центр «Горби», который, к примеру, в прошлом неоднократно выдавал удобные для партии власти цифры с экзитполов, провел масштабный телефонный опрос. Социологический тест был призван показать, что вопрос членства в ЕС связан с попытками неких сил втянуть Грузию в войну с Россией.
На фоне относительно безобидных формулировок, типа «Заслуживает ли Грузия статуса кандидата», исследователи задали респондентом и более каверзные: «Согласны ли вы с политикой «Грузинской мечты» по невовлечению Грузии в российско-украинскую войну». Еще более любопытная формулировка: «Если Запад потребует от Грузии включиться в войну против России, какой должна быть позиция Грузии?». Ну и вишенка на торте: «Кто больше всех заинтересован в открытии второго фронта». Ожидаемо лидирует партия Саакашвили «Единое национальное движение» – 28,5%. Но дальше неожиданное соседство: Россия – 12,4%, США – 12,4%.
Мы хоть и сомневаемся, но не можем утверждать, что результаты опроса сфальсифицированы. Зато мы знаем, что социологи умеет задавать вопросы так, чтобы получить на них нужные ответы. Посол США в Тбилиси Келли Дэгнан уже заявила: все утверждения о том, что Соединенные Штаты заинтересованы в вовлечении Грузию в войну – 100-процентная дезинформация.
О том, почему соседство России и США в опросах символично, мы еще поговорим. Но символично и то, что исследование демонстрирует несогласие большинства респондентов с призывами ввести санкции в отношении лидеров «Грузинской мечты». Европарламент ранее уже предложил наложить санкции на олигарха Бидзину Иванишвили, но власти расценили это как антигрузинский шаг, т. е. направленный не против одного конкретного бизнесмена, а против всей страны.
«Некоронованный царь Грузии»: что угрожает европейским перспективам Тбилиси
Члены правящей партии один за другим стали защищать Иванишвили, утверждая, что все свои миллиарды он отдал на благотворительность, оставив себе только 200 миллионов долларов. Санкции против Бидзины ударят по гражданам Грузии. Получается, Европарламент желает зла именно им.
Премьер-министр Ираклий Гарибашвили категорически не согласен с «постыдной» резолюцией Страсбурга – той самой, которая призывает к санкциям против олигарха. Политик грозится: если ЕС не примет «справедливое» решение и не предоставит Грузии статус кандидата, то, цитирую: «мы все объясним гражданам – что случилось и какие были причины».
В Тбилиси, вероятно, пытаются предвосхитить события – западные СМИ активно пишут о том, что Грузия, в отличие, к примеру, от Украины и, возможно, Молдовы, статус не получит. Причин – целый букет, но главные – откат от демократии и узурпация властей. Гарибашвили же уверен: Тбилиси на 10 голов опережает Киев и Кишинев по всем направлениям. И тут ключевой тезис: если Украине дадут статус только из-за того, что там война, то простите, «но мы войны не хотим».
В каждом таком выступлении премьера – сигналы, которые легко считываются. Граждан Грузии ставят перед странным выбором: Европа или война.
Но сигналы от премьера – это официальная позиция. А вот заявления политиков низшего звена – то, о чем он предупреждает на самом деле. Один из депутатов с сомнительным бэкграундом Давид Хундадзе сказал: ни Иванишвили, ни грузинское государство санкциями не запугать. И если Грузия получит статус кандидата в ЕС при выполнении таких же несправедливых обязательств, какой несправедливой была резолюция Европарламента, то она должна от статуса отказаться. Таким образом, впервые в «Грузинской мечте» открытым текстом заявили, что могут отказаться от европейского выбора, кстати, закрепленного Конституцией страны. А еще господин Хундадзе сказал, что Запад пытается подорвать независимость Грузии. И, цитата: «Так какая нам разница, кто будет повелевать, если мы вновь будем бороться за независимость?». Какую альтернативу имел в виду депутат от «Мечты», думаю, все поняли.
2012 год. Выходец из Грузии, сколотивший состояние в России лихих 90-х, объявляет о создании партии, которая должна воплотить в жизнь «грузинскую мечту». Бизнесмен Бидзина Иванишвили, по собственному утверждению, продавший все свои российские активы, обещает вести более взвешенную внешнюю политику. И, кажется, Запад, рассчитывавший на новую перезагрузку отношений с Кремлем, не против понижения градуса.
На встрече в марте 2012-го при невыключенных микрофонах Обама обещал уходившему Медведеву «действовать с большей гибкостью». Тот, в свою очередь, обещал передать это послание Путину, готовившемуся к очередной инаугурации. На Западе тогда не подозревали, к чему приведут уступки Кремлю. Осознавать риски стали в 2014-м, когда случились Крым и Донбасс. Но в Грузии продолжала работать политика нераздражения Москвы.
Формально Тбилиси сохранял курс на интеграцию в евроатлантические структуры, но движение на Запад шло по инерции, в то время как влияние Москвы только усиливалось – не только российский рынок отрылся для грузинской продукции, но и отдельные сегменты экономики Грузии попали в зависимость от России. В стране стали появляться партии, выступающие за диалог с Москвой, и правые движения, выступающие с критикой либерального Запада. Параллельно шли процессы по расшатыванию грузинской демократии и самой государственности.
Европа или олигарх: в ожидании вердикта ЕС Грузия встала перед выбором
Оппозиция изначально обвиняла миллиардера Иванишвили в служении интересам Кремля и коллаборационизме. Но тот включил в свою коалицию прозападные партии, послужившие ширмой для внешнего мира. Позже на всех уровнях политики либеральных взглядов были выдавлены, и в «Грузинской мечте» остались одни приспособленцы и конформисты, боготворящие Иванишвили и не очень понимающие европейские ценности.
Социологические опросы, впрочем, свидетельствовали о том, что грузинское общество хочет туда, где эти ценности формировались. Уровень поддержки интеграции в ЕС все эти годы стабильно остается на отметке 70-80 процентов. И «Грузинская мечта» не могла это игнорировать.
В июне 2014 года в Брюсселе состоялось подписание Соглашения об ассоциации Грузии с Евросоюзом. До сих пор партия власти использует это событие как аргумент в пользу своей европейскости. Но подготовка к подписанию шла годы и началась не при «Грузинской мечте».
Сближение с Европой предусматривало введение безвизового режима и режима свободной торговли. И если первое достижение было ощутимым – благодаря лоукостерам грузины стали летать в Европу даже просто на выходные, то, по словам экспертов, политика государства по второму пункту была провальной – бизнесу не рассказали о преимуществах свободной торговли с ЕС и не помогли установить связи с новыми рынками.
На пресс-конференции летом 2014 года премьер-министр Ираклий Гарибашвили заявил, что уже через 5-10 лет Грузия сможет стать полноправным членом ЕС. Но примерно в тот же период политик говорил: Тбилиси полностью изменил отношение к Москве, выбрав «прагматичную, рациональную и конструктивную политику».
2014-й год стал показательным и в плане грузино-украинских отношений. Тбилиси и Киев всегда шли в Европу в одной связке, но после аннексии Крыма и начала войны в Донбассе Гарибашвили сказал: Грузия отмежевывается от конфликта и не участвует в нем. На пресс-конференции по итогам года премьер ушел от ответа на вопрос, является ли Путин общим врагом для Грузии и Украины, сказав, что эта формулировка – провокационная. Нейтральную позицию Тбилиси занял не только на словах: правительство отказалось вводить санкции против России, присоединившись только к т. н. «крымскому пакету».
Но позже были позитивные в контексте евроинтеграции события, изменившие повестку и предвыборную риторику. 1 июля 2016 года вступило в силу Соглашение об ассоциации с ЕС. Через три месяца в стране прошли парламентские выборы, на которых «Грузинская мечта» значительно укрепила свои позиции и получила конституционное большинство, а в парламент впервые прошла партия, выступающая за сближение с Россией. В то время как многие проевропейские силы остались за бортом.
Тем не менее, в 2017-м вступил в силу безвизовый режим с ЕС – европейские устремления партии власти по-прежнему не вызывают сомнений. Тем более, что правительство, несмотря ни на что, продолжало критиковать Москву.
Но в 2019 году «Грузинская мечта» посадила в кресло спикера парламента российского депутата-коммуниста Сергея Гаврилова – в качестве председателя Межпарламентской ассамблеи православия. Это вызвало стихийный протест, обернувшийся силовым разгоном акции протеста.
В Москве тбилисские волнения расценили как «русофобские», заявив, что россиянам опасно находиться в Грузии. Прямое авиасообщение между странами было прекращено.
А в самой Грузии разгорелся политический кризис. Чтобы ситуация не вышла из-под контроля, власти пообещали реформировать избирательную систему, сделав ее полностью пропорциональной. Но через несколько месяцев правящая партия передумала и отказалась выполнять обещание.
Запад осудил как жесткий разгон демонстрации, так и жульничество «Грузинской мечты». Критика со стороны партнеров из США и Европы стала звучать все громче и все чаще. После «Ночи Гаврилова» американские конгрессмены и члены Европарламента стали периодически выступать с открытыми письмами, в которых говорили об откате Грузии от демократии и называли Бидзину Иванишвили «союзником Путина».
Выборы 2020 года, которые в результате прошли по гибридной системе, были признаны справедливыми и прозрачными с большой натяжкой – оппозиция заявила о подкупе и давлении на избирателей и многочисленных фальсификациях. Оппоненты «Мечты» отказались работать в нелегитимном, по их мнению, парламенте, а в Грузии на время установилась однопартийная власть.
Чтобы разрешить кризис, стать медиатором вызвался сам президент Европейского совета Шарль Мишель. Политик высокого ранга приезжал в Тбилиси в надежде усадить оппонентов за стол переговоров. Но достигнутое с большим трудом соглашение, предусматривавшее реформу судебной системы и возможность досрочных выборов, продержалось недолго – «Грузинская мечта» вышла из договора. В Европе это было воспринято как демарш.
Еще одним демаршем стал отказ властей Грузии от транша ЕС в размере 75 миллионов евро. Хотя в Брюсселе дали понять: они бы и не дали денег из-за последовательного ухудшения положения в Грузии с точки зрения демократии.
«Грузинская мечта», тем не менее, в своих заявления и поступках становилась все смелее и радикальнее – критиков с Запада называла в лучшем случае плохо информированными, в худшем – ангажированными лоббистами оппозиции. Все более пренебрежительным и вызывающим становилось отношение к европарламентариям, курирующим грузинское направление, от оценок которых зависит дальнейшая интеграция в ЕС.
Новая война в Украине стала еще одним поводом усомниться в том, что Тбилиси – не часть западной цивилизации. Еще до вторжения парламент принял резолюцию, в которой говорилось об угрозе, нависшей над Украиной, но ни разу не упоминалась Россия. А уже после начала войны, при формальной поддержке Киева – в первую очередь гуманитарной и дипломатической – Грузия стала делать двусмысленные заявления. Ираклий Гарибашвили, к примеру, сказал, что Тбилиси не введет санкции против России, потому что это противоречит национальным интересам.
Но теперь санкции угрожают самой «Грузинской мечте». Оппозиция давно призывала ввести ограничения в отношении лидеров партии, и Европарламент в результате выступил с рекомендацией включить в «черный список» Бидзину Иванишвили. Адвокат олигарха, при этом, утверждает, что уже с 4 марта тот живет в условиях фактических санкций. Швейцарский банк Credit Suisse задержал бизнесмену транзакцию в размере почти 600 миллионов долларов. Заявленная причина – «геополитическая обстановка в Восточной Европе», а это дает основания полагать, что проблемы при переводе денег возникли не просто так. Возможно, это сигнал со стороны Запада, чтобы правящая элита не превращала Грузию в «черную дыру» для обхода Россией санкций.
Сигналы Запада отдались эхом: готов ли Иванишвили пожертвовать интересами Грузии
За день до задержки транзакции Иванишвили – 3 марта – Тбилиси подал заявку на получение статуса кандидата на вступление в ЕС. Но аналитики считают, что этот шаг был вынужденным, поскольку последовал за аналогичным решением властей Украины.
В поддержку европейского будущего Грузии оппозиционные силы анонсировали в Тбилиси масштабную акцию. Она пройдет в символический день – 20 июня – ровно через четыре года после того, как в кресло спикера парламента сел российский депутат-коммунист.
Премьер-министр уже заявил о возможных провокациях. Ранее он говорил и о том, что в случае неполучения Грузией статуса кандидата в ЕС оппозиция устроит в стране волнения и попытается свергнуть власть.
Наблюдатели видят в этих прогнозах параллели с событиями в Украине 2013-2014 годов. После того, как президент Янукович отказался от евроинтеграции, в Киеве начались массовые протесты, обернувшиеся кровавым «евромайданом». Виктор Янукович тогда был вынужден бежать в Россию, а в Украине сменилась власть.
