Ирина Баблоян – российская журналистка. «Эхо Москвы», где она работала, до начала марта 2023 года считалось одним из последних независимых СМИ в России. Решением суда издание было ликвидировано, а часть журналистов покинула страну. В их числе – Ирина. В октябре 2022 года она пребывала в Тбилиси, где вероятно, ее отравили.
Согласно расследованию The Insider, осенью 2022-го Баблоян подверглась экзогенному отравлению неизвестным химическим веществом. Как оказалось позже, ее симптомы были похожи на симптомы отравленной ранее журналистки «Новой газеты» и «Медузы» Елены Костюченко. Последнюю не раз предупреждали о существующих угрозах ее ликвидации. Но история Елены произошла в 3,5 тысячах километров от грузинской столицы, в Мюнхене. Несмотря на отсутствие окончательных медицинских постановлений, в обоих случаях промежуточные результаты и консультации с немецкими врачами исключили все другие возможные варианты, кроме версии отравления. The Insider решил опубликовать имеющиеся данные, «чтобы предупредить активистов и журналистов, покинувших Россию, о существующей угрозе».
История вероятного отравления Ирины: начало
25 октября Ирина остановилась в гостинице King Tamar в центре Тбилиси. Одним вечером ей стало нехорошо. Первая мысль – простуда со всеми ее предпростудными симптомами: сильная слабость, отсутствие аппетита и апатия. Ирина решила лечь спать – на следующий день была запланирована поездка в Ереван. Но утром слабость стала еще сильнее, усилилась головная боль и появилась боль в верхней части живота. Руки, ладони и стопы стали багрового цвета, было больно шевелить пальцами. На лице появились покраснения.
«Я подумала, возможно, началась аллергия и заказала антигистаминные таблетки с доставкой. Мне было очень тяжело ходить. Было довольно сложно соображать, казалось, что у меня очень высокая температура. Я выпила таблетки от аллергии и, по-моему, еще парацетамол, чтобы сбить температуру».
Ирина отправилась на машине в Армению. Четыре часа пластом на заднем сиденье, вспоминает журналистка. Горело все тело, появился привкус металла во рту. Она не могла ни есть, ни пить.
«Я кое-как встала, когда нам надо было пройти границу. Пластом доехала до Еревана, заселилась в гостиницу, спросила градусник, у них то ли его не оказалось, то ли они его не нашли. Я очень плохо соображала. Потом у меня был самолет на следующий день, я не спала всю ночь, просто не могла. У меня была страшная тревожность, ни на чем не могла сфокусироваться. Помню, пыталась зарегистрироваться на рейс, но и этого не смогла сделать. Я смотрела в телефон и мне было тяжело пальцами шевелить. Я не могла сообразить, что мне делать».
В аэропорту Ирина заказала себе консультацию онлайн с дерматологом, поскольку руки, ноги и лицо были в красных пятнах. Доктор прописал антибиотики, которые могли снять хотя бы болезненные симптомы.
«Где-то два с половиной дня я пребывала в таком состоянии, потом стало лучше, я могла нормально функционировать, могла гулять, разговаривать. А потом это все приобрело другие формы».
Мысль о том, что уже пора обращаться к токсикологам, пришла не сразу и вовсе не ей. Симптомы прошли, но осталась боль в руках. По сей день. Тело Ирины стало покрываться красными пятнами и гореть. Тогда она в первый раз решила пойти к врачу, который выписали ей антидепрессанты.
«Потом я сдавала кровь на аллергию, на все, что можно. Результаты говорили о том, что все в норме. Потом это стало уже выглядеть как обычная крапивница. Когда у тебя что-то в виде ожогов хаотично появляется на теле. У меня это где-то 40 раз в день происходило. Опять-таки прописывают таблетки против аллергии, но они мне не помогают. Тогда моя подруга в Москве сказала, что у нее есть очень крутой доктор, с которым нужно проконсультироваться. Иначе ненормально, что никакие таблетки не помогают».
Ирина отправила доктору фотографии, сопроводив текстом, в котором описала все, что с ней случилось. Врач сказал срочно сдать токсикологию. Все, что она описывала, по его словам, было похоже на отравление либо тяжелыми металлами, либо чем-то подобным. «Это бред», – подумала Ирина, но анализы сдала. Так началась ее эпопея с немецкими врачами, которая длится по сей день.
«Им сейчас очень сложно: они видят то, что у меня с кожей происходит, но не могут связать это с произошедшим тогда. Я сдала кучу анализов: на аллергию, на наркотики, на гепатиты, на аутоиммунные заболевания, на стресс. Врач, который меня смотрел в отделении неотложной помощи, сказала, что это, возможно, похоже на отравление. Нужно понимать, что в Германии – система, когда ты можешь ждать одного врача месяц, здесь это все очень длительный процесс, а чем дольше времени проходит, естественно, тем меньше вероятность, что они смогут что-то обнаружить».
Наконец, невролог отправил Ирину сдавать анализы на токсины, поскольку совокупность симптомов не давала врачу возможности назвать версией хоть одну известную ему болезнь.
«Я отнесла все эти результаты в лабораторию. Врач, который уже занимался этим расследованием, сказал, на какие токсины точно сдавать анализы, поскольку токсинов невероятное количество и на каждый из них нужно сдавать анализы по отдельности».
Несколько недель Ирина провела в ожидании результатов, но в клинике «Шарите», где лечили от отравления «новичком» российского оппозиционера Алексея Навального, ей сообщили: образцы крови «потерялись». Повторно у Ирины уже взяли пробу волос длиной 10 сантиметров, поскольку в нем токсины остаются дольше всего. Но и спустя полтора месяца журналистка не получила никаких данных.
«Проблема в том, что какого-то заключения медицинского может и не быть. Почти все говорят, что прошло слишком много времени, чтобы установить, что это было. Самая тупость ситуации заключается в том, что все вокруг говорят тебе, что это отравление. А у тебя нет никаких фактов, и поэтому я не могу утверждать, мол, здравствуйте, меня отравили. Я не могу так сделать, в конце концов я журналист, который любит работать с фактами. Но да, все говорят, что, скорее всего, уже ничего не найдут».
«Дело не в Тбилиси»: чувство безопасности
В грузинские правоохранительные органы в связи со своим вероятным отравлением Ирина не обращалась. После распространения информации в местных СМИ, министерство внутренних дел Грузии никаких заявлений не делало. SOVA отправила запрос в МВД, но на момент публикации статьи ответа о том, начато ли расследование, не получила.
Тем временем, Комитет по защите журналистов (CPJ) призвал власти Германии и Грузии тщательно и прозрачно расследовать утверждения об отравлении.
«Сообщения о том, что российские журналисты Елена Костюченко и Ирина Баблоян могли быть отравлены в Германии и Грузии, вызывают крайнюю тревогу и должны быть немедленно расследованы. Власти этих стран со всей серьезностью должны отнестись к этим утверждениям и сделать все возможное для защиты жизни журналистов, живущих в изгнании», – заявил Карлос Мартинес де ла Серна, программный директор CPJ.
После полномасштабного вторжения России в Украину многие противники путинского режима перебрались в Грузию. Но в этом бесконтрольном потоке, вероятно, могли открыться границы и для потенциальных угроз. Обстановку с госбезопасностью третий президент Михаил Саакашвили недавно назвал «полной катастрофой», а действующий президент Саломе Зурабишвили не раз призывала премьер-министра в связи с бесконтрольным потоком россиян созвать Совет безопасности.
«Деструктивные силы» и «враждебные субъекты»: о чем говорится в отчете СГБ Грузии
В целях мониторинга возросшего миграционного потока в результате продолжающихся боевых действий между Россией и Украиной Служба госбезопасности, как говорится в представленном ею июльском отчете, активизировала соответствующие контрразведывательные мероприятия. Имеется в виду контроль иностранцев, желающих въехать в Грузию. В отчете не говорилось о действиях РФ в отношении своих граждан на территории Грузии, но было указано, что «в потоке визитеров также были выявлены граждане иностранных государств, которые, по оперативной информации, планировали проведение провокационных действий на территории страны и открыто выражали установки, наносящие ущерб интересам Грузии». Против них, говорится в отчете, были приняты правовые меры и использованы механизмы пограничного контроля.
Ряд случаев, однако, заставил грузинскую общественность усомниться в способности спецслужб обеспечивать безопасность на границе. К примеру, в сентябре 2022 года бывшие российские агенты рассказали американскому телеканалу CNN, что ФСБ отправила их в Грузию для шпионажа. В середине мая выяснилось, что в страну приехала дочь главного дипломата РФ Сергея Лаврова. Тогда наблюдатели сошлись в оценке: визит такого уровня мог случиться только при согласовании грузинских и российских спецслужб. В начале июня на территории страны были зафиксированы автомобили, предположительно, «кадыровцев». Бывало, и сами представители спецслужб заявляли о неспособности гарантировать безопасность граждан других государств. По этой причине они настоятельно советовали покинуть территорию страны одному из главных критиков «пехотинца Путина» Рамзана Кадырова Тумсо Абдурахманову.
Служба государственной опасности: справляются ли спецслужбы Грузии с новыми вызовами
Несмотря на это, сегодня в стране по-прежнему остается большое количество россиян, открыто критикующих путинский режим. И многие из них приехали в Грузию за пару лет или за год до начала полномасштабной агрессии Москвы в Украине.
Саша Софеев – участник группы Pussy Riot. Он находится в Тбилиси с июля 2021 года. Активист покинул Россию из-за постоянных задержаний, арестов и непрекращающейся слежки. Софеев перебрался в Грузию после своего освобождения.
«Я отбывал очередной административный арест в России, и мне было необходимо оперативно покинуть страну сразу после освобождения. Тогда в моем паспорте не было открытых виз, про социально-политическую жизнь Грузии мне уже было известно, и я полагал, что мы совпадем по ценностям с грузинским гражданским обществом. Судя по тому, что я нахожусь здесь уже третий год, надеюсь, так оно и есть».
Сегодня Софеев не считает Грузию безопасной страной для российских активистов. Но новости убеждают его и в том, что дело далеко не в географии. Грузия столь же небезопасна, как и страны ЕС и другие страны Запада:
«Можно вспомнить историю отравления Скрипалей в Лондоне и прочее. Безусловно, я тоже чувствую некоторую антологическую незащищенность, находясь здесь, в Грузии, но кроме страха, есть и другие чувства, которые мотивируют тебя продолжать свою деятельность».
За время своего проживания в Грузии Софеев заметил, что в последнее время страна сталкивается со все большим количеством вызовов, что не может не вызывать беспокойство.
«Мне тревожно, когда я вижу снимки кадыровских кортежей или узнаю новости об отравлении Ирины Баблоян в Тбилиси, но все же есть одна важная грань. У Грузии нет дипломатических отношений с Россией, и эту грань, я уверен, Грузия не переступит с действующим российским режимом. Это создает хотя бы призрачную надежду, что в случае чего, тебя не выдадут России».
Антон Михальчик в России занимался развитием политических организаций, в том числе «Открытой России» Михаила Ходорковского. Участвовал в политических процессах как политтехнолог, избирался или выдвигал кандидатов, работал с избирательными циклами, с электоральными. Минюст РФ признал организацию Ходорковского «нежелательной», а Михальчука объявили в федеральный розыск за попадание под статью за «сотрудничество с нежелательной организацией». Ему грозит лишение свободы сроком до пяти лет.
Сегодня Михальчук координирует программы Фонда «Свободная Россия» в Грузии. Их организация не раз помогала эвакуироваться россиянам из Грузии в страны Европы по причинам безопасности.
«Бывают случаи, когда человеку может быть безопаснее в Европе. Это не значит, что конкретно в Грузии ему небезопасно, что ему здесь могут угрожать. Просто в Европе существуют другие совершенно правовые вещи, нормы, которые могут помочь человеку дальше безопасно двигаться и развиваться. Грузия, например, не член многих соглашений по безопасности, по выдаче политических убежищ, принятии у себя политических мигрантов. Поэтому лучше человеку иногда сразу уехать в Европу».
Тем не менее, по словам Михальчука, пока «воинственный русский режим пытается убивать своих оппонентов, ведет войну с украинцами на уничтожение, нигде не безопасно».
«Российская сетка ФСБ, ГРУ, внешней разведки, довольно разветвленная, и очень сложно себя обезопасить от этого. В этом нет какой-то там вины грузинской власти или полиции. Если они хотят достать, они достанут где угодно».
С этим соглашается и Ирина Баблоян. Она считает, что случаи ее коллег показали: география не имеет решающего значения. Единственное – в Грузию, возможно, физически проще попасть, говорит журналистка. По словам Баблоян, российским журналистам сегодня одинаково небезопасно всюду.
«Это ужасно, что я говорю, но то, что могут убить или посадить – все это стало настолько обыденным для российских журналистов. Когда я уехала из России, мне казалось, что я в какой-то более или менее безопасности. Ты можешь сойти с ума, если все время будешь думать об опасностях. Но какие-то меры предосторожности, например, находясь в Германии, я предпринимаю: например, не заказываю еду домой доставкой. Это примитивное. Но это вряд ли как-то поможет, если кому-то что-то нужно».
